- Без - никогда. Я работаю в детской комнате. С ними.
- Это что же - за деньги или, так сказать, общественная нагрузка?
- Да, так сказать,- Тома усмехнулась.- Пошли, ребята.- Она повернулась к нему спиной, стройная, длинноногая, в коротенькой юбочке. Женя испугался -потеряет ее сейчас и не встретит больше. Торопливо шагнул за ней, взял за локоть.
- Подожди.
Достал билет из кармана светлого, в крупную клетку, пиджака и разорвал его. Синие лоскутки закружились и легли у Томиных ног.
- Подними, Женя.
- Я не пойду в кино. Да их уже и не склеить.
- Мусор подними. Вот урна.
Женю передернуло.
- Хочешь меня унизить? При всех?
Тома легко нагнулась, подняла бумажки, отнесла к урне, выбросила. Женя не успел и не сообразил остановить ее. Когда она направилась к своим парням, преградил ей дорогу.
- За урок благодарю. Но не наказывай. Не уходи.
- Считай, я на работе.
- Мы еще ни о чем не поговорили. Я хотел тебе рассказать…
- Пойдем с нами, расскажешь.
- При них?
- Я тебя познакомлю.
- О нет, сделай одолжение!
Тома пожала плечами - как хочешь, мол,- и все они двинулись по дорожке в глубь парка. Женя, поколебавшись, нерешительно зашагал за странной компанией. Тома шла в середине шеренги, он не смог пристроиться рядом и брел чуть на отшибе, искоса поглядывая на эту знакомую и незнакомую ему девушку. Она ему нравилась. Очень нравилась. Рыжая, зеленоглазая, длинноногая. Они прошли под фонарем, и Женя пристально посмотрел на нее: черт возьми, она же любила его, кажется, на все ради него была готова…
- Тома,- отважился он наконец.- Если ты не против, я пойду с вами.
Она еще ничего не ответила, а ребята уже расступились, и он оказался с ней рядом. Но «шпана» не ушла вперед и не отстала - продолжали идти шеренгой. Женя подумал, что не хватает только встретить сейчас кого-нибудь из знакомых, и от этой мысли его передернуло как тогда, когда Тома велела ему поднять с земли бумажки.
Асфальт кончился, дорожка сузилась, круто повела вниз, к озеру. Парни устремились вперед, Костя как будто замешкался, взглянул на Тому, в темноте не разглядел, что там у нее на лице написано, и поспешил за парнями.
- Я все это время в Алма-Ате жил,- сразу же заговорил Женя, боясь, как бы Тома не ушла со всеми.- Сошел с поезда - лазам не поверил: горы. Синие. Близко. Четкий контур на бледном небе. Наверху снег, будто облако за края зацепилось.- Он перевел дыхание. Тома не собиралась от него убегать, и он заговорил спокойнее: - Отец яблок… Там, действительно, яблоки большие, круглые, крепкие, красивые. Твое лицо похоже на такое яблоко.