вольно или невольно
– хитрили, стараясь завоевать внимание собеседника. Лгали ему. Некоторые даже успевали за пару отведенных минут соврать несколько раз. Одни, поддакивая репликам имярека, тепло отзывались о человеке, которого якобы знали, но о котором не слышали никогда вообще. Другие утаивали свои слабости, пытаясь представить себя лучше, чем есть на самом деле. А один, не моргнув глазом, сообщил, что он
– “звезда местной рок-группы”.
В другом таком же опыте, длившемся уже десять минут, некоторым его участникам перед началом беседы сообщили, что они больше никогда не увидят этого человека. Теперь процент говоривших неправду достиг 78. В то же время был отмечен и такой факт: если студентки знали, что снова увидятся с незнакомцем, они чаще врали ему.
Что говорит нам подобная серия испытаний на честность? Конечно, о том, что грешен наш мир, ох, грешен. Ложь – и без всяких опросов ясно – широко распространена, она встречается на каждом шагу. Лгут политики и коммерсанты, журналисты, врачи, родители, дети. В то же время из этих и других наблюдений явствует, что ложь имеет определенное социальное назначение, играет свою роль в обществе. Особенно тонко это чувствуют женщины. Недаром они чаще обманывали первых встречных, если думали, что еще увидят их. Выходит, в основу длительных отношений надо, как жертву, закладывать ложь? Она скрепляет связи между людьми? Когда же мы начинаем лгать себе и другим?
Наш язык – настоящее орудие лжи. Слова просто идеально приспособлены для того, чтобы вуалировать действительность, талантливо называть черное белым и наоборот. Искусно ловча ими, можно представлять все происходящее в выгодном для себя свете. Лингвистические ухищрения давно стали не только жизненной нормой, но и фундаментом политики, в чем легко убедиться хотя бы на примере Славишии и ее телеканалов, где до самого недавнего времени господствовали пропагандоны, как их часто называли. Для любого события, любого явления находилась пара подходящих названий-антонимов. Какие-нибудь “террорист” и “борец за свободу” всякий раз оказывались двумя ликами одной и той же истины, “победа” в скоротечной войне легко ассоциировалась с “поражением”, да и кто должен был их отличать? Все-таки искусный выбор слов многое решал, и даже наглая ложь часто выглядела неуязвимой.
В современном обществе, пронизанном ложью на каждом шагу, сложился стараниями масс-медиа своего рода абстрактный культ правды. В мире, где будущее выглядит таким шатким, ненадежным, неопределенным, любой из нас стремится к какой-то уверенности, стабильности. С каждым же словом лжи под нашими ногами вновь разверзается пропасть. Мы уже не уверены ни в чем, даже в себе.