За окном заунывно запела струна. Её мелодия была похожа на колыбельную песню.
Лев открыл глаза. Мелодия далёкой колыбельной песни продолжала звучать. Она затихла, погасла, как догорающее пламя костра. Лев огляделся: детей рядом не было. Только любопытная коза выглядывала из-за угла. Она тоже осмелела.
А дети были в доме. Ева решила, что лев уснул, потащила Ромку в дом. Ромка смотрел в окно. А Ева сидела рядом и плакала.
— Что ты ревёшь? — спросил Ромка.
— Мне страшно, — сквозь слёзы призналась сестра.
Страх пришёл к ней с опозданием.
— Я дам ей мяса, — сказал Ромка.
Но сестрёнка сорвалась с места, подбежала к брату и вцепилась в него двумя руками:
— Не пущу! Никуда не пущу!
— Не щипись! — сказал Ромка, вырываясь. — Смотри, у неё конопушки! У рыжей собаки конопушки!
Девочка подошла к окну и тоже заметила на высоком лбу льва тёмные пятнышки, какие по весне высыпают у детей вокруг носа.
— Конопушки, — тихо произнесла она.
В это время лев поднялся, медленно подошёл к плетню и, взвившись в воздух, исчез в зелёном океане горного леса.
Вечером вся семья была в сборе. Все сидели за столом и ужинали. Ромка пил молоко из большой глиняной кружки, отчего у него появились белые усы. Сестра терпеливо вытирала ему рот, но «усы» вырастали снова. Все молчали.
— Дед… — Рад встал со стула и подошёл к лесничему. Его чёрные глаза заблестели. — Дед, а может быть, лев приживётся в наших краях? Пусть у нас будет лес со львом.
Лесничий удивлённо уставился на Рада, но ничего не сказал, а взял со стола глиняный кувшин с молоком и поднёс ко рту. Он как бы не пил, а внимательно разглядывал дно кувшина. Потом поставил сосуд на стол.
— Мне жалко косуль. Доверчивых, ручных… Жалко изюбров.
— Их убивал не лев, а браконьеры. Лев не тронул твоих детей, Дед…
— Вчера не тронул. Сегодня может тронуть…
— Нет, — неожиданно заговорил Ромка, — и сегодня не тронул.
Дед и Рад удивлённо посмотрели на мальчика.
— Фантазируешь? — спросил Рад.
— У него на лбу конопушки, — сказал Ромка.
— Конопушки? — теперь со стула поднялся Дед. — Какие ещё конопушки?
— Обыкновенные, — сказала Ева, — как у Ромки.
— Вы… видели льва? — растягивая слова, спросил отец. Всегда спокойный и сдержанный, он не на шутку заволновался: — Да говорите же в самом деле! Он был на кордоне?
— Я мыла Ромке голову… — начала было Ева, но Ромка перебил её:
— Она плохо мыла! Мыло глаза кусало.
— Надо было закрывать глаза… — сказала Ева. — А потом он пришёл. Перепрыгнул через плетень.
— Большая рыжая собака… с конопушками, — пояснил Ромка.
— Вы сидели дома, а на кордон пришёл лев? — спросил Рад.