Ребята долго наблюдали лесных шалуний, переглядывались и восторженно качали головами: вот, мол, фокусницы, вот спортсменки!
Зайцы были осмотрительнее синиц и белок. Они не спали вблизи дороги, а может, и совсем не дневали в лесу, потому что сколько ни присматривались к кустам ребята — ни одного зайчишки нигде не заметили.
А вот и лесу конец, вон уже хаты виднеются, дымком от жилищ потянуло.
Бросили зайцев. Повели разговор о более будничных вещах.
— Ух ты! Сосна как вымахала! — задрал кверху голову Миколка.
— Корабельная, — знающе оценил Андрей.
— Вот из такой досок бы напилить — первый сорт.
— А мне жаль деревья рубить. Пусть бы росли, — вздохнул Андрей.
— И мне жаль, — признался Миколка. — Я очень люблю сажать деревца.
Они долго смотрели вверх, меряя взглядом от корней до верхушки красавицу сосну. Такие сосны должны расти вечно. Вечно шуметь ветвями. Нашептывать чудесные легенды о прошлом, заглядывать в будущее.
— Я, может, когда окончу школу, в лесной институт пойду, — задумчиво произнес Миколка. — А ты?
— Я?
Андрейка, видно, никак не мог избавиться от какой-то назойливой мысли.
— Я? В металлургический. Заводы строить хочу. Как папа с мамой.
Миколка одобрительно кивнул головой. Что ж, мол, дело стоит внимания.
— А столярничать? — все же спросил он.
— Это так. Интересно, вот и столярничаю. Я все люблю делать. Потому что в жизни нужно уметь и знать все. А взрослый человек должен одно дело знать. Но как? Так знать, как таблицу умножения, как свои пять пальцев.
— Строить заводы трудно. Столярничать легче.
— Столярничать легче, — согласился Андрей. — Ты знаешь, Микола, что такое металлургический завод? Это — чудо. Ух, и красиво же, когда сталь льется! Как солнце расплавленное, так и тянет ладони подставить. Даже не верится, что она в один миг испепелить тебя может.
Миколка жадно смотрит в лицо Андрею.
— А потом сталь остывать начнет... То ослепительно белая, а то сразу черными пятнами покрывается, становится красной, как солнце, когда оно заходит. А дальше малиновой сделается, потом и синеет, и зеленеет, и в серый цвет бросится — ну, все, все цвета радуги... Всех цветов насмотришься, пока сталь застынет.
Вот и сошлись две тропки — та, что шла возле озера, и та, что вилась прямиком через лес. Озеро — рукой подать: ровное, синеватое, так и манит. Вот бы по такому ледку на коньках покататься или хоть просто так, на подошвах!
Но ни Миколка, ни Андрей и не подумали приблизиться к озеру: во-первых, приказ директора, а во-вторых, — к профессору надо спешить.
Лед на озере затрещал, зазвенели коньки. Ребята насторожились. Кто же это катается, не боится, что лед еще молодой, провалиться можно?