В сумеречный час, прогуливаясь по дорожкам, мы услышали пение маленьких курочек. Перепёлки нашли в центре большого города зелень, защищённую от ветров высокими домами. Наверно, это были первые минуты их прилёта на родину.
Курочки пели…
- Празднуют своё прибытие на родину, - сказал я.
Лицо ребёнка розовело от волнения.
- О чём поют перепёлки? - спросила Леночка.
- Мы домой! Мы домой! - придумал я.
- Папа, пойдём домой.
Мы уходили, а перепёлки сочно пели одну очень короткую песню.
До самого дома Леночка не проронила ни слова - она была тревожно молчалива.
Вбежав в квартиру, она встретила меня на пороге. В глазах её стояло по одной росинке:
- Она улетела домой. Её позвали подруги: «Мы домой, мы домой!»
Я успокаивал Леночку:
- Наша квартира для неё была тёплым краем.
- А к зиме она опять прилетит к нам? Да? Прилетит?
На секунду задумалась и объявила свой категорический приказ, властное повеление детского сердца:
- Папа, не стреляй курочку с красным бантиком.
Выбежал Фингал и медленным, осторожным шагом, точно боясь кого-то спугнуть, направился мимо нас под одинокий куст сирени.
- Неужели?
Мы видим серенькую птичку, бегущую впереди Фингала… Нет, эта птичка не бежит, а прыгает. А прыгают воробьи. Умный пёс презрительно повернул голову в сторону: мол, экая невидаль, и не пошёл дальше.
- Ошибся!
Все мои друзья охотники, приходя ко мне потолковать о прошлых и завтрашних охотах, должны были отвечать на вопрос:
- Дядя, вы не встречали случайно перепёлочки с красным бантиком?
Глубокий вздох и просьба:
- Дядя, прошу вас, не стреляйте её!
Кажется, это было совсем недавно, когда на месте ныне разрастающегося сада Театра оперы и балета стояли первые малыши-кустики и тонкие, маленькие, словно игрушки, деревца. Время быстро бежит, а порою - летит, как птица.
И всё же хочется спросить:
- Ребята, может, вы где-нибудь видели маленькую птичку с красным бантиком?
На попутной трёхтонке в субботу к вечеру мы прибыли на третью ферму опытного хозяйства Института животноводства. Со мною были мои друзья: Коля со своим пятизарядным автоматом и фотографическим аппаратом и хорошо знакомый осенним полям Фингал.
Все люди любят природу и её крылатых и некрылатых обитателей. Работающие в поле девушки, которые никогда охотниками не станут, подолгу засматриваются на тетерева, чернеющего на макушке сучковатой, престарелой берёзы. Бывает, у ног огородницы Наташи, когда она идёт к ручью напиться, зашуршит опавшая пересохшая листва, и увидит девушка, как покатится серый кубарь. Вздрогнув от неожиданности, она придёт в себя, свистнет, как парень, и весело и радостно крикнет: