Но теургия имела и более непосредственную выгоду: книга III «О мистериях» полностью посвящена техникам прорицания, и, как утверждают, Прокл получил от даймонов много откровений о прошлом и будущем (in Remp. I. 86. 13).
Насколько можно судить, теургические обряды были очень похожи на обряды вульгарной магии. Можно выделить два главных типа: 1) обряды, связанные исключительно с использованием сюмбола или сюнтемата, 2) обряды, в которых предполагалось участие впадающего в транс «медиума».
Из этих двух типов теургии первый известен как телестике, и он главным образом связан с освящением (τελείν, Procl. in Tim. III. 6. 13) и оживлением магических статуй с целью получить от них оракулы — Procl. in Tim. III. 155. 18: τήν τελεστικήν καί χρηστήρια καί αγάλματα θεών ίδρΰσθαι έπί γης και διά τίνων συμβόλων επιτήδεια ποιεΐν τά έκ μερικής ύλης γενόμενα και φθαρτής εις τό μετέχειν θεού κα'ι κινεΐσθαι παρ' αυτού κα'ι προλέγειν τό μέλλον [« во время таинств оракулы и статуи бога воздвигаются на земле, и надо произвести необходимые действия для вызывания божества, опираясь на некоторые символы, сделанные из сыроватого вещества, подверженного гниению, а затем прийти из-за этого в возбуждение и предсказывать будущее»]; Theol. Plat. I. 28, p. 70: ή τελεστική διακαθήρασα καί τινας χαρακτήρας και σύμβολα περιτιΟεΐσατώάγάλματιέμψυχοναύτόέποίησε [«таинство, в котором очистили некоторые изображения и символы и расположили их вокруг статуи, сделало ее живой»]; это же имеется в виду in Tim. I. 51. 25, III. 6. 12 сл., in Crat. 19. 12.[1087] Можно предположить, что по крайней мере часть этой традиции восходит к «Телестике» Юлиана: так, использование сюмбола непосредственно прослеживается вплоть до «Халдейских оракулов».[1088]
Чем же были эти сюмбола и как они использовались? Самый ясный ответ дается в одном из писем Пселла:[1089] εκείνη γάρ (sc. ή τελεστική επιστήμη) τά κοίλα τών αγαλμάτων ϋλης έμπιπλώσα οικείας ταΐς έφεστηκυίαις δυνάμεσι, ζώων, φυτών, λίθων, βοτάνων, ριςών, σφραγίδων, εγγραμμάτων, ένίστε δέ καί αρωμάτων συμπαθών, συγκαθιδρύουσα δέ τούτοις κα'ι κρατήρα κα'ι σπονδεΐα καί Ουμιατήρια, έμπνοα ποιεί τά είδωλα και τή άπορρήτφδυνάμει κινεί [«ведь согласно этой (науке о таинствах) наполняют полость статуи подобающим веществом, состоящим из надлежащих частей, животных, растений, камней, трав, корней, драгоценных камней, записок, и иногда приятными ароматами и воздвигают вместе с ними сосуды, чаши для возлияний, кадильницы, что, таким образом, делает изображения живыми и заряжает их тайной силой»]. Это исконная теургическая доктрина, истоки которой, несомненно, коренятся в комментарии Прокла на «Халдейские оракулы». Животные, травы, камни и следы фигурируют в de myst. 233. 10 сл. (ср. Aug. Civ. D. 10. 11), а Прокл приводит список магических трав, камней и т. д., пригодных для различных целей.