Не предугадал ли гётевский гений то душевное, духовное обнищание, к которому и ведет нас так называемый "разумный эгоизм"?
На эти справедливые опасения я могу ответить только одним убеждением - саморегуляция основана исключительно на развитии индивидуальных свойств личности, на ее заданных природой возможностях.
Эта книга носит просвещенческий характер. Сегодня, когда человек утратил естественную экологическую нишу, в которой существовал веками, он должен знать о подстерегающих его опасностях, должен иметь представление и о своих психофизиологических возможностях. Еще на рубеже XIX и XX веков В. И. Вернадский, изучая антропогенные воздействия на окружающую среду, сформулировал идеи единства всех эволюционных процессов, протекающих на Земле - геохимических и физических, развития живого вещества и человеческого общества. Им было создано учение о ноосфере - сфере деятельности разума. А это предполагает выработку нового мышления в условиях новых, непривычных форм жизни, если человек надеется в них выжить, я бы даже сказал, человек должен выработать новый поведенческий кодекс.
Человек не есть сложившийся психофизический организм, он находится в развитии. Если проследить эволюционное развитие человека, которое непрерывно продолжается, можно увидеть одну характерную закономерность: все больше функций организма подчиняется сознательно-волевому управлению, все больше возможности человеческого сознания не только как творческого организатора его внешней деятельности, но и как регулятора его внутренних процессов, расширяются.
В глубокой древности, на заре своего развития, человек не мог произвольно, по желанию, и пальцы сжать в кулак. Для этого нужен был тигр, на него нападающий. И пальцы сжимались автоматически в порядке защитно-рефлекторной реакции.
Затем на смену "биоавтомату", руководимому инстинктами и рефлексами, подражанием авторитетам, стал приходить человек сознательный - гомо сапиенс, способный сначала вызвать сжатие кулака уже без тигра, но с помощью образа тигра (как, например, и сегодня зрачок нельзя расширить или сузить усилием воли без привлечения образа яркого света или темноты), а затем, по мере развития, и без образа раздражителя - одним лишь волевым желанием.
Весь этот процесс перехода от стадии биоавтомата к человеку разумному, который совершался не без участия трудовой деятельности, привел наконец к укорочению связей между целью и включением исполнительных органов.
Почему же человек не остался на стадии биоавтомата и продолжает развиваться в сознательном направлении?