– Спасибо, но все равно придется охотиться, – сказала она. – Вечером, когда жара спадет, появятся зайцы, куропатки, может быть и газели…
Хотела еще что–то добавить, но вдруг замерла, подняв голову и смотря на какую–то маленькую точку на склоне далекой дюны, которую на таком расстоянии можно было легко принять за одинокий куст или деревце. Но точка двигалась и перемещалась в их направлении, вскоре уже можно было разглядеть, что это шел человек.
– Кто–то идет, и не знаю, как он выдерживает такое солнце, оно должно было его убить.
Они внимательно следили за приближающейся фигурой. Еда тем временем грелась на газовой плите. Миранда пошла к джипу, вынула из багажника тяжелый «Ремингтон» и охотничье двуствольное ружье, зарядила оба и, повернувшись к Давиду, спросила:
– Который предпочитаешь?
Он неопределенно пожал плечами.
А человек приближался, шел осторожно, поглядывая на джип со смешанным выражением любопытства и страха.
Это был высокий и чрезвычайно худой негр – кожа и кости, в прямом смысле этого выражения, лицо его было иссечено параллельными шрамами и, несмотря на то, что он выглядел как человек еще достаточно молодой, спина у него была согнута, словно он нес тяжелый груз. Одет он был в какие–то грязные лохмотья, давно уже потерявшие всякую форму и цвет, с плеча свисал порванный мешок с зерном и мятая «хирба» из козьей шкуры с остатками воды, но почти уже пустая.
– Салам алейкум ва Рахмат Аллах, – пробормотал он, подойдя ближе, но оставаясь стоять под солнцем.
– Ассалам алейкум, – ответила Миранда, жестом показывая, что он может занять место рядом с ними.
Но африканец остался там, где стоял, не шевелясь, выражение лица у него было немного растерянное.
– Садись! – Давид положил ладонь на песок рядом с собой.
Но тот в нерешительности продолжал стоять, потом сказал:
– Не могу. Я «беллах».
Давид вопросительно взглянул на Миранду.
– Раса рабов…– ответила она – Им запрещено сидеть рядом с господами.
– Ты что, не заметил? – удивленно спросил негр.
– Все люди одинаковые, – ответил Давид. – В моей стране между людьми нет различий.
Было видно, что африканец не поверил ему, но, в конце концов, после очередного приглашения, решился, нагнув голову, вошел в тень под навес и сел на песок. Несколько секунд смущенно молчал, но потом не удержался и спросил:
– В твоей стране я был бы таким же, как ты.
– Конечно… Там все люди свободны.
– И нет рабов?
– Нет.
– И хозяев нет?
– Само собой.
– Такого быть не может, – он убежденно закачал головой.
Миранда тем временем наполнила оловянные тарелки и одну протянула «гостю».