- Как ты ладишь с валлийцами, что живут по соседству? - спросил Кадфаэль.
- Без особых хлопот. За полвека они привыкли иметь соседями Бонелов, и вражды не было ни с той, ни с другой стороны. Правда, я мало имел дела с валлийцами, разве только с нашими арендаторами. Ты сам знаешь, брат, что в этих краях валлийцы и англичане живут бок о бок, и у многих родня по обе стороны границы.
- Есть у нас в обители один брат, совсем уже старый, - промолвил Кадфаэль, - он родом из этих самых мест, родная его деревушка между Малийли и Лансилином. Так вот, как он узнал, что я собрался в Ридикросо, то рассказал, что здесь у него остались родичи. Я бы с радостью передал им от него поклон, мне надо только их разыскать. Он называл Кинфрита и Овейна, сыновей Риса - это его двоюродные братья. Ты их не встречал? Еще он поминал Ифора, сына Моргана, вроде, это его свояк... хотя много воды утекло с тех пор, как он последний раз кого-то из них видел. Этот Ифор, должно быть, уже давно умер. Он, пожалуй, примерно того же возраста, что и брат Рис, а до таких лет мало кто доживает.
Управляющий неуверенно покачал головой.
- О Кинфрите я слышал, его земля в полумиле к западу отсюда. Что же до этого Ифора... нет, не припоминаю. Но я тебе вот что скажу: если он жив, то этот мальчишка наверняка знает, он ведь сам из Лансилина. Спроси его, когда будешь уходить, и лучше по-валлийски, хоть он и по-английски неплохо понимает. Но если станешь говорить по-валлийски, больше из него выудишь, и особенно, - с усмешкой добавил управляющий, - если меня рядом не будет. Никто из них вражды ко мне не питает, но все они себе на уме, и вмиг забывают английский, когда хотят отделаться от чужака.
- Спасибо тебе за добрый совет, - поблагодарил Кадфаэль, - так я и сделаю.
- Ну тогда ты простишь меня, если я пожелаю тебе доброго пути и не стану провожать до ворот. Одному тебе сподручней будет.
Кадфаэль понимающе кивнул, вышел и, миновав зал, направился по коридору на кухню. Мальчик был там: раскрасневшись, он доставал из печи противень со свежеиспеченными караваями. Заслышав шаги, он оглянулся и поставил противень в сторону, чтобы хлеб остыл. В поведении мальчугана не чувствовалось недоверия или страха, скорее, осмотрительность. Так мог бы держаться лесной зверек - любопытный и в то же время настороженный, готовый и затеять веселую возню, и пуститься наутек.
- Бог в помощь, сынок! - поздоровался Кадфаэль по-валлийски. - Коли ты уже испек хлеб, сделай доброе дело, проводи меня до ворот да покажи дорогу к наделу Кинфрита, сына Риса, или его брата Овейна.