– Отлично, тогда, если всё будет нормально, через пару дней можно наведаться в их деревеньку.
– А что вы подразумеваете под словом «нормально»?
– Нормально – это если в течение двух дней к ресторану не приедут два десятка итальянских проблем с автоматическим оружием.
– Вот даже как!
– Не переживайте, я почему-то уверен, что этого не случится. Два дня подождем, а затем можете назначать встречу с казаками.
– А не влетит вам от вашего начальника, мистера… э-э-э… Лейбовица, что вы не ходите на работу?
– Вот уж чего я меньше всего опасаюсь, – усмехнулся я. – Впрочем, всё же ему позвоню, предупрежу, что несколько дней не смогу появиться в его лавке.
Джозеф Чарльз Бонанно не находил себе места. Гнев искал выхода, и Бонанно в сердцах швырнул об стену старинную вазу китайского фарфора, разлетевшуюся на множество красочных осколков. А ведь всего час назад он пребывал в прекрасном настроении! Тогда как раз подъехал его капореджиме[24] Эспозито Биньоли, рассказавший, что крупная партия наркотиков доставлена из Канады и находится на тайном складе в порту. За эту партию Бо-нанно отвалил почти два миллиона долларов, но надеялся с продажи зелья поиметь в десятки раз больше.
В превосходном настроении он пребывал, пока в кабинет не вошёл его консильери[25] и практикующий адвокат Джон Тартамелла. На лице Джона были написаны тревога и плохо скрываемый испуг. Бонанно сразу понял, что случилось неладное.
– Джо, тебе надо спуститься вниз, – произнёс тот на обычном в общении между собой итальянском. – Только ничего не спрашивай, сам всё увидишь.
Возле дома стоял «паккард», на котором уезжали решать дела с русским рестораном его капореджиме Джулио Пеларатти и трое «солдат». У открытого багажника стояло несколько человек, которые при появлении босса дружно отошли в сторону. Видок у всех был неважный.
Но ещё более неважный вид был у тех, кто находился в просторном багажнике. Например, Пеларатти, которого глава семьи знал почти двадцать лет, лежал с перерезанным горлом, и лицо его было белее бумаги. Не лучше выглядела и остальная троица. Бонанно сглотнул застрявший в горле ком, ему стоило огромных усилий не показать нахлынувшую вдруг слабость.
– Кто это сделал? – хрипло спросил он.
Вместо ответа, Джон протянул ему записку, найденную в багажнике.
По мере того, как Бонанно читал, лицо его наливалось краской. Закончив, он поднял тяжёлый взгляд на своего консильери.
– Джон, ты читал это?
– Нет, я увидел, что автор письма обращается к тебе, и не стал этого делать.
– Прочитай.
Дождавшись, когда консильери пробежит глазами текст, спросил: