— Не торопис, — упредил бахвальство Булькатого Хачатур. — Вот об этом и хачу поговорит. Каракуля должни били убрат ночью, но он бежал. Бежал из ментовки!
— Он один! — презрительно фыркнул Адам Рудольфович. — А один в поле не воин. Это русская пословица, не слыхал?
— Слихал, слихал, — несколько раз покачал головой Хачатур Каренович, как китайский болванчик. — Ти не видел, как он дрался. А ми с Алексом не раз видели. Говоришь, адын? Сколько людей в милиция? А Каракуль бил адын. И бежал. Он умний, хитрий, ловкий. Эсли ми его не поймаем, боюсь предположит, что будет. Надежно ли ти спрятал Лия?
— Не сомневайся, — уверенно заявил Адам. — Только я не въеду, этот Каракуль будет рисковать шкурой из-за бабы? Он что, больной? На кой хрен она ему?
— Может, это любов, — пожал плечами Хачатур, он тоже не понимал Каракуля. — А может, хочет бумагами шантажироват нас. Он очень опасен, пойми. И от него надо избавиться. Эст пиридложение. Отдай мне Лия, а уж я заманю его. Идет?
— Не пойдет, — заерзал Адам в кресле, все-таки неспокойно стало на душе. Раз Хачатур придает такое значение Каракулю, значит, он на самом деле опасен.
— Ми с тобой здэсь равние по силе, — с легким упреком сказал Хачатур. — Ти не с теми завел дружбу. Тимоха, Шкалик — шваль, их пора на помойка викинуть. А ти строит козни сталь против меня. Нехорошо. Ти подумай, с кем вигодно сойтись.
Внести раздор в стройные ряды врага — это вторая цель Хачатура Кареновича. Тимоха ему абсолютно безразличен, но сплочения низших кланов с высшими нельзя допускать. Булькатый вон и Шкалика пригласил на празднование, чего никогда не делал. Отсюда вывод: серьезную закрутил интригу, даже не интригу — атаку на Хачатура. Адам же вознегодовал:
— Это ж кто развонялся против меня? Какая падла хочет нас поссорить?
— Тимоха, друг мой, Тимоха, — печально доложил Хачатур. — Он пириходиль ко мне. Донес, что ти хочешь забрат у меня порт. И про Лия узнал я от него.
— Ну, мудило недоношенный, — рассвирепел Адам. — И ты поверил? Чтоб я с пидором на вась-вась шел?! За кого ты меня принимаешь? Да это он, подлюга, он и Шкалик мечтают от нас обоих избавиться. Мы им поперек горла!
— Вот видишь, сколько вокруг нас пилахих людей? — назидательно проговорил Хачатур. — Им вигодно нас рассорит. Раньше между нами не било недоразумений. Я, конечно, не поверил, но… осадок нехороший остался. Отдай Лия. Это будет подтверждением того, что ти не замислил против меня пилахое.
Адам призадумался. Не отдать Лию — подтвердить грязный донос Тимохи, что чревато самыми непредсказуемыми последствиями. За свой порт Хачик вырежет город, не то что Адама с семейством.