Все, за исключением Клэнси, который стоял посреди склада, привалившись спиной к полкам с макаронами.
Лиззи бросилась в правый угол комнаты и рухнула на колени. Она склонилась над землей, ее руки хватали пустой воздух.
– Клэнси, – прорыдала она, – Клэнси, ты меня слышишь? Руби здесь. Скорее иди сюда, Руби!
Желудок скрутила жестокая боль. Худшие предположения подтвердились. И от этого почему-то было только больнее.
Ну почему все должно быть вот так? – подумала я. – Почему?
– Ты пришла, действительно пришла, – скучающим голосом протянул Клэнси. Казалось, он произносит заученную речь. – Спасибо, Руби. Я благодарен тебе за то, что ты не бросила меня в час нужды.
– Что ты стоишь? – взвыла Лиззи. – Помоги же ему!
– Ты болен, – сказала я, покачав головой. Клэнси направился ко мне, но я отскочила в противоположный конец комнаты, где Лиззи уже начала биться головой о землю. – Прекрати эту комедию, я здесь. Нет никакого смысла так ее мучить.
– Никто никого не мучает, – сказал Клэнси. – Я всего лишь с ней заигрываю. – А затем, словно опровергая последнюю фразу, рявкнул: – Лиз, заткнись сейчас же!
Девочка замерла, раскрыв рот. С разбитой губы потекла тонкая струйка крови. Я взяла ее руки и перевернула их ладонями вверх. Аккуратные порезы. Вот откуда взялась кровь.
– Чего ты хочешь? – спросила я, повернувшись лицом к Клэнси. – Я рассказала тебе все, что могла, а что не могла – ты подсмотрел в моих воспоминаниях!
Лишь теперь я заметила, во что Клэнси был одет. Великолепные черные слаксы и белая рубашка. Полоска красного галстука пересекала его грудь так же, как алая дорожка крови – подбородок Лиззи.
– Просто хотел задержать тебя тут на некоторое время, – сказал он. – А потом мы сможем уйти.
– И куда же, по-твоему, мы пойдем? – Мой взгляд остановился на полке, где находились металлические ложки и миски для взбалтывания. Клэнси чуть не касался ее головой.
– Куда захочешь, – сказал он. – Разве не это пообещал тебе твой синий?
Я старалась сохранять спокойствие, но то, с какой ненавистью он выплюнул слово «синий», переполнило чашу терпения. Не знаю, как Лиззи, а вот Клэнси тут же заметил перемену в моем настроении. И улыбнулся. Совершенной улыбкой Грея – той самой, которая постоянно преследовала меня в Термонде.
Хорошо, – подумала я, – пускай считает, что я беспомощна. Что не представляю угрозы. До тех пор, пока не окажется на земле, не в силах промычать даже собственное имя.
– Может, есть предложение получше? – спросила я.
– Что, если есть?
– Честно говоря, верится с трудом, – я подошла ближе, надеясь выбить его этим из колеи. – Учитывая, что раньше ты не особенно обо мне беспокоился. Ведь, если перевернуть ситуацию, ты бы вряд ли пришел на мой зов, так?