Однако я сильно изменилась за шесть лет. Так почему она должна была остаться прежней? Если бабушка жива, имела ли я право просить ее заботиться о своей чудаковатой внучке – прятать, защищать, когда она, быть может, не могла позаботиться даже о себе?
Слишком многое нужно было обдумать и рассмотреть. А потом принять решение на свежую голову. Мой мозг все еще не отошел от белого шума, однако сердце уже сделало выбор. И это был наиболее легкий путь.
– Ну хорошо, – сказала я. – Остаюсь.
И надеюсь, что никто из нас не пожалеет об этом.
Между бровями Лиама появилась морщинка, которая тут же исчезла. Я знала, что он меня изучает, чувствовала, как его взгляд ощупывает мое лицо. Возможно, Лиама смутили мои колебания. В конце концов он со вздохом откинулся на спинку сиденья и уставился в зеркало.
Лиам не умел скрывать свои мысли. Они крупными буквами отпечатывались у него на лбу. Поэтому, когда он говорил правду, его слова не вызывали никаких сомнений. Однако сейчас на лице его было написано сосредоточенное желание не выдать своих эмоций. Для улыбчивого, добродушного человека это было странно. Я подалась назад, стараясь не обращать внимания на шум крови в ушах и назойливое бормотание Толстяка. Тот вдруг вспомнил, что его мучают страшные боли.
Лиам молча протянул ему бутылку воды. Я скосила глаза на Зу, но малышка уже спала. Видимо, сумерки ее усыпили. На лбу и вокруг губ блестели капельки влаги.
Машина ожила. Минивэн пересек парковку, и Лиам глубоко вздохнул. Когда мы подъехали к дороге, он не сразу смог выбрать направление.
– Куда мы едем? – спросила я.
Лиам молча потер подбородок. И лишь потом ответил.
– Мы по-прежнему едем в Вирджинию, если я смогу туда добраться. Думаю, мы немного отклонились от главной дороги, но точно сказать, где мы оказались, непросто. Честно говоря, эти места мне не слишком знакомы.
– Используй чертову карту, – проворчал сзади Толстяк.
– Я смогу обойтись и без нее, – заупрямился Лиам. Слегка покачиваясь вперед-назад, Лиам как будто готовился, что вот-вот затрубят фанфары и сигнальные огни укажут верный путь.
Через пять минут на руле лежала развернутая карта, а Толстяк тайно злорадствовал на заднем сиденье. Я перегнулась через подлокотник, пытаясь разглядеть что-то в пересечении линий на тонкой, почти бесцветной бумаге.
Лиам провел пальцем вдоль границ Западной Вирджинии, Вирджинии, Мэриленда и Западной Каролины.
– Я думал, что мы где-то… здесь? – Он указал на маленькую точку посреди кучи пересекающихся линий.
– Черная Бетти, конечно, не подключена к джи-пи-эс? – спросила я.