– Тогда пойдет он!
Она понимала, что не сможет сдержаться. Эмоции перехлестывали через край.
Я чувствовал, что достиг предела – дальше испытывать судьбу с этой дамой не имеет смысла. Она потерпела поражение в начальной и важнейшей части переговоров. Она согласилась не заходить с ребенком в операционную, но дальнейших уступок от нее ждать не приходилось. Забавно, что Сэм все это время преспокойно играл в видеоигру и ни слова не говорил.
Несколько минут спустя его отец, до сих пор стойко молчавший, надел маскарадный костюм кролика (хирургический одноразовый халат до пола, больше напоминающий мешок, для соблюдения стерильности в операционной) и последовал за сыном через двойные двери, ведущие в оперблок.
Отойдя от дверей на несколько шагов, когда до операционной оставалось еще метров пятнадцать, он, наконец, заговорил.
– Я дальше не пойду.
Мне все стало ясно: ему совсем не хотелось тут находиться. Я посмотрел на его сына, который по-прежнему был совершенно спокоен, потом обратился к отцу. Проблема заключалась в том, что он сдался рановато. Я, конечно, работаю быстро, но не настолько. Я бы точно не успел дать мальчику наркоз за то время, что мы провели в оперблоке.
– Сэр, позвольте дать вам совет. Постойте здесь примерно минуту, а потом возвращайтесь к жене. Если вы выйдете прямо сейчас, будет слишком рано – она обо всем догадается. Кнопка, открывающая двери, прямо за вами, на стене.
– Спасибо.
Я наклонился к Сэму и прошептал:
– Только маме не говори!
– Не скажу, – кивнул он. Мальчик нисколько не волновался и спокойно уснул под наркозом.
Операция прошла прекрасно, и если мать Сэма и заподозрила, что ее муж не дошел с сыном до операционной, то предпочла об этом промолчать.
Новый день и новый непростой пациент.
Чейз, двух лет от роду, которого сейчас будут оперировать, бегает по приемной нашего центра с игрушками, нисколько не смущенный ни окружающей обстановкой, ни своим неидеальным пенисом. Зато встревожены его родители. В случае этого мальчика обрезание было сделано – и сделано плохо. По моим представлениям, операция ему предстоит несложная, однако наркоз потребуется все равно.
Подобные случаи, как правило, самые рутинные в моей работе.
Сестра подготовила операционную, потом подошла ко мне и сказала: «Доктор Джей, я видела пациента. Здоровый малыш, два года, на пенисе перемычка из кожи. Других проблем со здоровьем нет. Но наркоз будет впервые, и его мать, похоже, волнуется. Говорит, что останется с ребенком, пока он не уснет. Я сказала, вы с ней сами поговорите. Но ничего не обещала».