– Фокус в том, – сказал она, – чтобы выдох был длиннее вдоха. Поэтому вдыхай на четыре такта, задерживай дыхание на седьмом и на восьмом медленно выдыхай. Давай вместе. Я считаю. Раз, два, три, четыре…
Нейт дышал, как учила Стиви, и понемногу страх и тревога его отпускали.
А с тревогой Стиви происходила забавная вещь: когда она сталкивалась с тем, что кто-то переживал сильнее нее, ее состояние улучшалось. Впервые она обнаружила эту особенность, когда застряла в лифте отеля во время одной из немногочисленных поездок Беллов на отдых. Вместе с ней в лифте находилась женщина. В отеле было двадцать этажей, они вошли в лифт на восемнадцатом. Двери закрылись, кабинка поехала вниз, но внезапно дернулась, завибрировала и остановилась. Сердце Стиви готово было выпрыгнуть из груди, но, когда она увидела, как женщина закричала и в панике забилась в угол лифта, с ней произошло что-то новое. Следующие полчаса женщина просидела на полу в лифте, трясясь и едва не рыдая, а Стиви все это время говорила с ней, чтобы отвлечь. Когда их вызволили, женщина горячо поблагодарила Стиви и купила ей в лобби огромное пирожное с чашкой кофе.
Возможно, все это – в ее будущем: разговоры с людьми, которые только что стали очевидцами трагических событий. Ей придется работать с ними, успокаивать их, отводить в место, где они смогут говорить.
– Нейт, – Стиви снова взяла его за руку, – какая твоя любимая книга?
– Что?
– Просто скажи, какая твоя любимая книга. Не думай слишком долго. Назови книгу, которая тебе нравится.
– «Хоббит».
– А что именно тебе в ней нравится?
– Все.
– Назови что-то одно. Закрой глаза, представь эту книгу и скажи мне, что ты в ней любишь.
Нейт закрыл глаза. Выражение его лица немного смягчилось.
– Круглая дверь, – произнес он. – В доме Бильбо. В детстве, когда я читал ее, я всегда думал об этой двери.
– Отлично, – сказала Стиви. – Держи эту дверь в уме. Держи там Бильбо. Давай еще подышим. На «четыре» вдыхаешь. На «семь» задерживаешь. На «восемь» выдыхаешь.
Чуть погодя Стиви увидела, что Нейт пришел в себя. Его плечи слегка расслабились, и напряжение в попытке унять тошноту прошло. Он выдохнул, открыл глаза и взглянул на нее.
– Хорошо, – сказал он, кивнув. – Хорошо. Что сейчас будет? Что происходит? Стиви, какого черта здесь происходит?
– Они просто спросят нас, что мы видели.
– Я ничего не видел. Я даже не знаю, что происходит. Они сказали, Хейз мертв?
– В смысле как прошел день. Им нужно установить факты.
– Но что случилось? Отчего умер Хейз?
– Не знаю, – ответила Стиви, хотя перед глазами так и стояла та крышка от люка, ведущего в обсерваторию.