Великий князь упивался своей местью, забирая все новые и новые жизни врагов. Казалось, годы не тронули его.
Боярин Василий бился рядом с великим князем и старался не отходить от него далеко. Увидев, что супостат нацелился в великого князя и хочет поразить его стрелой, боярин, давно уже преломивший свое копье о ворога, что было мочи пустил коня вперед. Великий князь не ведал, что уже не раз за его жизнь отважные ближники отдавали свою. Боярин Василий, понимая, что стрела поразит Юрия Игоревича, принял единственное решение, которое могло спасти великого князя. Боярин прикрыл его своим телом. Стрела пробила кольчугу, и Василий слетел с коня. На земле лежали уже десятки тел. Смерть быстро нашла Василия. Кони топтали павших, а пешие воины, уже вступившие в бой, копьями сбивали отважных монгольских всадников.
– Православные, – воззвал к рязанцам великий князь Юрий Игоревич, который подумал уже, что степняки, несмотря на свою численность, уступают его людям, – погоним поганых с земли нашей, и пусть потом в сказаниях воспоют этот день!
Рязанцы с новыми силами бросились на монголов, но тем на помощь пришли свежие воины. Монголы не отступали и на каждый удар отвечали ударом.
Князь муромский Юрий Давыдович так и не дождался, когда великий князь обратит монголов в бегство, и ударил своей дружиной, малочисленной, но прекрасно обученной, в условленном месте, а князья Роман и Олег Ингварьевичи тем временем ударили со своего крыла. Битва кипела повсюду, и от конского ржания, звона стали и предсмертных криков ничего не было слышно. Рязанские воины, вступившие в бой в самом начале битвы, теперь едва держали в руках оружие.
Великий князь Юрий видел, что его люди ослабли. Монголы словно не знали страха. Никто из врагов и не думал бежать, но все новые и новые свежие сотни врезались в уставшее и обессилевшее рязанское воинство.
Настало время идти на суд Божий, подумал великий князь. Многих супостатов я сразил, многих ранил. Все мои ближники нашли свою смерть, все, кроме Демида Твердиславовича. Тот сбережет Рязань, а мне пора к сыну.
Демид Твердиславович не смог отправиться вместе с великим князем на берег реки Воронеж, так как неведомая болезнь скрутила боярина и тот проводил все время в постели, не выходя из своего терема даже в храм Божий.
Князь осмотрелся. Монголам не было числа, а его люди падали один за другим. Не было силы у пеших держать свои щиты, а всадники, многие из которых лишились лошадей, теперь еле стояли на ногах. Великий князь сам уже потерял в бою трех коней, и три раза ему подводили новых. Настало время принять смерть.