– Со мной что-то не так, Фаусто. Вот почему нам надо бежать сегодня. Мы думаем, что мне сумеют помочь новодымники.
– Зачем они тебе нужны? Что с тобой не так?
– Не так со мной то, что я вылечился.
– Не понял?
Зейн тяжело вздохнул.
– Понимаешь, мы приняли лекарство…
Тэлли застонала и отвернулась, понимая, что рухнул еще один барьер – сначала Шэй, теперь Фаусто. Еще немного, и все «кримы» узнают про лекарство. Но тогда тем более нужно бежать из города как можно скорее, с каким бы риском это ни было связано.
Тэлли с тоской перевела взгляд на женщину-стеклодува. Зейн продолжал перечислять Фаусто, что произошло с ними за последний месяц: лекарство, нарастающая просветленность, мучительные головные боли Зейна.
– Значит, Шэй была права насчет вас! – воскликнул Фаусто. – Вот почему вы теперь совсем другие…
Тэлли рассказала их историю одной только Шэй, но все «кримы» наверняка заметили перемены и гадали, что произошло. Всем хотелось обрести чудесную ясность мысли, которая появилась у Тэлли и Зейна. Теперь, когда и Фаусто узнал, что для этого достаточно всего-навсего принять капсулу с лекарством, возможно, идея Зейна сунуть руку под пресс уже не казалась ему совсем уж дикой.
Тэлли вздохнула. Может быть, не так уж и безумна эта затея? Ведь она сама, Тэлли, не далее как сегодня утром не решалась отвезти Зейна в больницу и торчала вместе с ним под дождем, теряя драгоценные минуты и рискуя его жизнью. А сейчас речь шла всего лишь о руке, а не о жизни.
Во рту у нее пересохло. Как сказал Фаусто? Что кости разжижатся?
Стеклянный пузырь на конце стеклодувной трубки увеличился и начал обрастать необыкновенно хрупкими на вид маленькими шариками – разбей их, и уже не склеишь. Бывают вещи, которые не починить, и женщина обращалась со своим произведением очень осторожно.
Тэлли вспомнила Эза, отца Дэвида. Доктор Кейбл пыталась стереть его воспоминания, и эта процедура убила Эза. Сознание человека еще более хрупко, чем его рука. А ведь никто и понятия не имеет, что сейчас происходит в голове Зейна…
Она опустила взгляд и посмотрела на свою левую ладонь в теплой перчатке, медленно согнула и разогнула пальцы. Хватит ли ей храбрости сунуть руку в металлические челюсти пресса? Может быть, и да…
– А ты уверен, что мы сумеем разыскать новых дымников? – спросил Фаусто у Зейна. – Я думал, их уже давно никто не видел.
– Уродцы, с которыми мы встретились сегодня утром, говорят, что дымники, скорее всего, вернулись. Есть кое-какие признаки.
– И они смогут вылечить твою голову, чтобы не болела?
Тэлли уловила в голосе Фаусто нотки, знакомые по собственному опыту. Казалось, он нарочно проговаривал все вслух, чтобы убедить себя. Еще чуть-чуть – и он согласится включить пресс. И если подумать, у них и правда не было другого выхода, кроме этой, пусть и жуткой, затеи. Где-то в лесной глуши, посреди руин, живут те, что могут вылечить Зейна, и если не добраться туда, он погибнет. Поэтому если выбирать между верной гибелью и риском потерять руку…