- Вообще-то издалека,- отозвался незнакомец с едва заметной грустной улыбкой, - но сегодня мы проделали путь только от Бригге.
- А далеко ли вы направляетесь? Задержитесь ли у нас? Вы были бы желанными гостями нашей обители - и ты, и этот молодой брат, - с этими словами Кадфаэль взглянул на второго всадника.
Молодой человек ехал чуть позади, как положено слуге в присутствии своего господина. Юноше было на вид лет двадцать с небольшим - гибкий, как лоза, и довольно высокий, он был на голову ниже своего спутника. У него было овальное мальчишеское лицо с напряженно сжатым ртом, при этом юный всадник всем своим видом выражал покорность. Он низко, на самые брови, надвинул капюшон, вероятно, чтобы укрыться от жаркого солнца. Его большие, затененные капюшоном глаза почти неотрывно смотрели на старшего товарища. Бросив лишь один беглый взгляд на Кадфаэля, юноша тут же отвернулся.
- Мы хотели бы на некоторое время поселиться в вашей обители,промолвил старший из спутников,- если получим на то дозволение лорда аббата. Увы, мы лишились крова и ныне вынуждены просить о пристанище.
Они двинулись вперед, дорожная пыль клубилась под копытами мулов. Молодой всадник почтительно поотстал, следуя за старшими. Встречные, хорошо знавшие брата Кадфаэля, приветствовали его и незнакомых монахов, возбуждавших всеобщее любопытство. Старший монах неизменно дружелюбно отвечал на приветствия, молодой же за всю дорогу не проронил ни слова.
Слева впереди уже показались сторожка и церковь, высокая каменная стена раскалилась на солнце, и от нее тянуло жаром. Старший всадник бросил узду на шею мула, переплел тонкие пальцы своих худых, с прожилками рук и глубоко вздохнул.
- Прости меня, брат,- обратился он к Кадфаэлю, - что я так кратко отвечал тем, кто приветствовал нас на дороге, но это не значит, что я невежлив. Дело в том, что за последнее время я привык к молчанию. Да и горло у меня пересохло. Нелегко нам пришлось, мы такого насмотрелись - и пожар, и разрушения. Ты спрашивал, издалека ли мы прибыли. Мы пробыли в дороге несколько дней, поскольку мне не под силу ехать быстро. Мы, словно нищие, пробирались с юга...
- Из Винчестера! - с уверенностью воскликнул Кадфаэль, припомнив слова нищего о клубах дыма и отблесках пламени.
- Вернее, из того места, что прежде называли Винчестером.
Старший монах больше не брался за повод, предоставив Кадфаэлю вести мула под уздцы. Молодой всадник молча ехал следом. Они обогнули церковь с западной стороны и подъехали к сторожке. Незнакомец молчал, но едва ли оттого, что горькая память о случившемся не давала ему говорить,- по всему было видно, что этому человеку доводилось бывать в переделках и похуже. Вероятно, он утомился от долгого разговора и решил передохнуть. Должно быть, некогда у него был очень красивый, бархатистый голос - но ныне бархат, увы, изрядно поистерся.