Все спрашивают, почему в тридцать три года он не женится. Женится. Как только – так сразу. И ребенок будет. Чем скорее, тем лучше. Просто надо затаиться и выждать.
Горан и Лея прошли от стоянки автомобилей в Измайловский парк по одной им известной тропке.
– Тяжело было, – убедился некромант, сжимая ледяные пальцы жены.
– Нас точно никто не видит? – Лея бы скорее умерла, чем позволила окружающим заметить свою слабость.
– Точно. Даже для любителей курнуть на крыше агентства мы незаметны, – Горан рывком притянул жену и крепко обнял, всем телом чувствуя ее дрожь, слыша, как постукивают ее зубы, как дыхание становится беспомощно частым – так нервы девушки бунтовали от сцен, что ей приходилось видеть в сознании серийных убийц.
Рядом с Гораном Лея позволяла боли выйти наружу. А между встречей с очередным маньяком и встречей с мужем держала слабость в узде, не позволяя той поднять голову, не позволяя взять верх. Терпела.
В ночи, когда кошмары были особенно яркими и правдоподобными, Лея просыпалась, а Горан обнимал ее и баюкал, словно ребенка.
Это для остальных она лучший специалист по серийным убийцам, способный на невозможные трюки с сознанием подозреваемых, кандидат магических наук, освоивший еще и приемы некромантов, а для Горана она любимая девочка, которую в минуты слабости надо утешить и успокоить, защитить, поддержать, вселить веру в себя и собственные силы, чтобы она и дальше оставалась непревзойденным магом, которого уважают, которому завидуют, которого боятся.
– Говори что-нибудь, пожалуйста.
Лее становилось легче, когда она слышала голос с теплой хрипотцой, такой близкий и такой родной.
По негласному правилу супруги не вспоминали в эти моменты о чувствах, что их связывали, дабы подсознание не проводило нездоровых параллелей между кровавыми образами и любовью.
– Что там было? Совсем край?
– Нет, до расчленения и каннибализма этому ублюдку далеко. Средней тяжести случай. Но уж больно много жертв. Куда полиция смотрела?
На этом тема была закрыта. Горан шептал Лее на ухо, как они пойдут в субботу на спектакль, а потом в ресторан. Лея слушала и чувствовала, как дрожь стихает, как мышцы расслабляются. Она вдыхала запах любимого мужского одеколона, вслушивалась в шепот, жадно ловя каждый оттенок интонации, сжимала сильные родные плечи и ощущала, как мир вокруг меняется: как наполняется летним теплом, яркими красками зрелой листвы, безоблачного неба, жаждущих дождя цветов; как легкий ветерок треплет пряди; как угрюмо жужжит шмель, ища неопыленный цветок; как по реке мчится катер, разрезая водную гладь на волны, которые, добежав до берега, с шумом падают на песок.