Лея блаженно улыбнулась. Это был ее мир. Настоящий. Любимый мужчина, природа и гармония. Горан единственный, кто умел вытащить ее из кошмаров в реальность.
Мужчина подхватил супругу на руки и понес на их любимую буну, где они всегда прятались от сотрудников агентства и болтали.
– Что… Уронишь, – пискнула Лея. – Пожалуйста, отпусти!
– Вот новости. Ни разу не ронял, – шепнул Горан.
– Но тебе же тяжело! – сжалась Лея в комок, боясь пошевелиться и от души сочувствуя мужу.
– Ты мои любимые сорок килограммов. Совсем пушинка.
– Кхм, я, вообще-то, пятьдесят вешу.
– Вот видишь! Не все в тебе мне нравится, – рассмеялся Горан, ставя жену на каменную буну.
Лея закатила глаза.
– Как я до сих пор терплю твои подколы?
– Любишь? Лучше меня никого нет? – продолжал веселиться некромант.
– Горан Владиславович, я, конечно, понимаю, что вы просто изнемогаете от чувства собственного достоинства…
– Ну хоть ожила наконец. И щеки порозовели, – мужчина провел пальцами по скуле супруги. – Ну-ка, поцелуй меня.
– А вдруг увидят? – съехидничала Лея.
– А, то есть называть меня прежним именем – нормально, не услышат, а поцеловать у реки, где нас ни разу не находили, – увидят? Обожаю твоих тараканов.
Лея засмеялась и посмотрела вниз. У буны плескалась вода, рыбешки подныривали под едва покачивающиеся от течения листья кувшинки.
Не то чтобы Лея не выносила имя Слава. Ей нравилось, но Горану оно не шло совершенно. Вячеслав? Ну, нормально. Достаточно вычурно и пафосно, чтобы хоть как-то соответствовать новому обладателю. Но Горан и Георгий настолько шли мужу, что девушка не могла отказать себе в удовольствии называть любимого, как прежде, когда они оставались вдвоем.
А целоваться за пределами дома отказывалась. И даже уединение слабо помогало. А все – природная застенчивость.
Что ж, у всех свои бзики. У нее – такие.
Горан прижал девушку к себе и, целуя в макушку, тихо сказал:
– Ты в постели такие вещи вытворяешь, что мне вслух порой произносить неловко, а поцелуй у реки вгоняет тебя в краску.
– Это что ж я такое вытворяю, что неловко произносить? – задрала голову Лея, легонько куснув мужа за нижнюю губу.
– Разное, – уклончиво ответил мужчина.
– Просто ты любишь секс. А мое дело как супруги потакать твоим желаниям. О человеческой сексуальности написана куча работ. И, если заострить внимание на интересном и отбросить откровенную чушь, столько всего можно наизобретать в постели…
– Элька, молчи! А то я на тебя прямо здесь наброшусь, – голос Горана стал глухим и сиплым от возбуждения.
– Я, кстати, трусики не надела.
– Эля!