Эйлар хотела возразить, но промолчала. Это было бесполезно. Еще бы. Она и сама недавно так думала. Это первое, что приходит в голову. Да и сейчас у нее все равно не исчезли сомнения в его непричастности. Задним умом девушка все равно подозревала, что без Хьюго здесь не обошлось.
— Что со сьерром? — спросила она вслух.
Сестры уставились на нее. Потом Эвианн всхлипнула и полезла за платком. Мидара скорчила жуткую гримасу, смотревшуюся на милом, детском личике как инородное тело.
— Ирвин, — она вздохнула, — с ним поступили хуже всех.
— Это просто ужас какой-то, — добавила Эвианн, вытирая слезы, — невообразимый кошмар.
— Что?
— Он стал вещью.
— Что-о?
— Его превратили в статую. Маленькую такую статую, изображающую нимфу у ручья. Очаровательная аллегория, правда?
— Эгла забрала его с собой, — смахивая слезы, бегущие по щекам, пояснила младшая сестра.
Превратить человека в вещь — хуже наказания не придумать. В самом деле, лучше смерть, чем такое существование. Человек, превращенный в статую не может ни пошевелиться, ни говорить, только думать. А какие мысли могут посещать людей, оказавшихся в таком положении? Неудивительно, что сознание человека не выдерживает. Люди покрепче могут продержаться дольше, слабые сдаются почти сразу, так как первые несколько дней — самые тяжелые.
— Какой ужас, — только и смогла выговорить Эйлар.
Она и в самом деле испытывала нечто подобное. Ничего более ужасного представить себе нельзя. За шутки, пусть и не совсем безобидные. Впрочем, люди совершенно не понимают шуток, отпущенных в их адрес. А некоторые люди помнят это годами и годами способны хранить обиду. Наверное, владетельница была из этих особ. Но в любом случае, это слишком суровое наказание за подобное.
— Хватит реветь, Эви, — привычно рявкнула Мидара своим тоненьким, нежным детским голоском, — скоро здесь будет потоп. Толку от твоих слез все равно нет. Лучше всего сейчас взять себя в руки и решить, что нам делать.
— А что мы можем сделать? — провсхлипывала Эвианн, — ты ведь слышала, это проклятие снять нельзя.
Мидара взглянула на Эйлар.
— Ты маг, — сказала она негромко, — пусть и недоучившийся. Я уверена, ты знаешь о проклятиях все. Расскажи нам.
Девушка слегка удивилась такой проницательности, но потом подумала, что в подобном положении у одних людей мозги отказывают напрочь, а другие, напротив, обретают остроту мышления.
— Одно известно точно, — заговорила она, — проклятие можно снять лишь тому, кто его наложил. Но…
Эйлар не договорила. Эвианн опять зарыдала, но на сей раз громко.
— Прекрати! — вскричала Мидара, — сколько можно, в конце концов! Она сказала «но»! Или ты глухая?