Эльф с сомнением оглядел хобботов:
— Вы, молодые люди, верхом-то ездить умеете?
И не дожидаясь ответа он пронзительно свистнул сквозь золотые зубы. Что-то зашуршало в высоких кустах и из них, раздраженно отдуваясь, выскочила небольшая отара раскормленных мериносов.
— По седлам, — скомандовал Гарфинкель.
Фрито, кое-как сохраняя прямую осанку, сидел на спине не сулящего доброй поездки парнокопытного, — последнего в кавалькаде, скачущей от Брендивина к Дольну. Сунув руку в карман, он нащупал Кольцо и вытащил его под слабеющий сумеречный свет. Фрито чувствовал, что порождаемые Кольцом медленные изменения, о которых преждупреждал его Килько, уже начались: его мучал запор.
IV. ПУСТЬ ОТЫСКАВШИЙ ПЛАЧЕТ
После изнурительной трехдневной скачки, многими фарлонгами отделившей их от Черных Всадников, усталые путешественники добрались, наконец, до бугров, окружавших Дольн природной стеной, которая защищала долину от случайных мародеров, слишком бестолковых или мелковатых, чтобы суметь вскарабкаться по крутым склонам этих всхолмий и вздутий. Впрочем, крепконогие скакуны наших странников преодолели эти препятствия короткими прыжками, от которых замирало в груди сердце, и вскоре Фрито и сопровождающие его лица достигли вершины последней кочки и увидели под собой оранжевые крыши и купола эльфийских ранчо. Пришпорив запыхавшихся жвачных, они галопом помчали вниз по извилистой бревенчатой дороге, что вела к жилищу Орлона.
Стоял уже поздний и серый осенний вечер, когда баранья кавалькада во главе с Гарфинкелем, восседавшем на величавом и курчавом производителе по имени Астенит, въехала в Дольн. Дул злобный ветер, и из угрюмых туч сыпал гранитный град. Когда путешественники осадили, наконец, своих скакунов близ большого барака, на крыльцо его вышел и обратился к ним со словами привета рослый эльф, облаченный в тончайший перкаль и ослепительной белизны белье.
— Добро пожаловать в Последнее По-настоящему Безопасное Убежище к Востоку от Моря, — сказал он. — У нас постоянно работает магазин сувениров. Во всех номерах имеются удобные диваны.
Гарфинкель и рослый эльф обменялись древним приветствием их расы (показали друг другу носы) и поздоровались по-эльфийски.
— А сианон эссо декка ги гавайя, — сказал Гарфинкель, пружинисто соскакивая с барана.
— О тронутовадо сильвантин нитол приято-зритя, — ответил рослый эльф, и повернувшись к Топтуну, добавил: — Я Орлон.
— Артопед из рода Артбалетов, к вашим услугам, — сказал, неуклюже спешиваясь, Топтун.
— А эти? — спросил Орлон, указывая на четверку хобботов, мертвецки спавших на спинах также закемаривших баранов.