— Это она, — хрипло произнес караульный, указывая подбородком на Ианту. — Она взяла ключи.
Тамлин заморгал. Теперь все смотрели только на Ианту.
На ее лице не дрогнул ни один мускул. Ианта спокойно выслушала брошенное ей обвинение. Караульный сказал чистую правду.
Я знала: мое проявление силы во время церемонии не пройдет бесследно. Ианта обязательно постарается взять реванш. Я тогда следила за ней весь день и вечер. Когда же я отправилась домой, Ианта поспешила в казарму, усыпила караульного и забрала у него ключи. За несколько дней их так и не хватились. Тогда верховная жрица… отдала нагам ключи, а сама устроила спектакль с предотвращением нападения.
Кому же, как не ей, было поднимать ночью тревогу и спасать нас от угрозы?
Это был бы хитрый замысел… если бы Ианта, сама того не зная, не подыграла моим замыслам.
— Зачем мне забирать ключи? — невозмутимо спросила Ианта. — Я даже не знала, где они. Я просто предупредила о нападении.
— Ты была в казарме, — твердил караульный. — Я видел тебя в ту ночь.
Он умоляюще смотрел на Тамлина. Этого фэйри страшила не боль. Будь наказание заслуженным, он бы принял и стойко выдержал двадцать плетей. Он боялся потерять честь.
— Вот уж не думала, Тамлин, что кто-то из твоих караульных может опуститься столь низко, дабы гнусной ложью спасать себя от мимолетной боли, — заявила Ианта.
Она держалась с необычайным спокойствием, вновь чувствуя себя хозяйкой положения.
Надо отдать должное Тамлину: он не торопился начинать порку и внимательно смотрел на караульного.
— Я хочу выслушать то, что скажет караульный, — заявила я, выходя вперед.
Среди караульных послышались вздохи. Кто-то смотрел на меня с откровенной жалостью.
— При всем моем уважении к госпоже Фейре, решения здесь выносит не она, — заявила Ианта.
Я не удивилась ее попытке поставить меня на место. Желая еще больше позлить Ианту, я пропустила ее слова мимо ушей и сказала караульному:
— Я хочу услышать твой рассказ.
Я целиком сосредоточилась на караульном. Затаила дыхание. Только бы Ианта заглотнула мою наживку…
— И вы готовы охотнее поверить какому-то караульному, чем верховной жрице?
Мое отвращение к услышанному было вполне искренним, хотя я с трудом сдерживала улыбку. Ианта попалась в ловушку. Караульные задвигались. Слова Ианты и тон, каким она их произнесла, были неприкрытым оскорблением. Даже если караульные не слишком верили своему проштрафившемуся товарищу, Ианта этими словами выдавала себя с головой.
Я посмотрела на Тамлина. Кажется, он понял: здесь не все так просто. Многочисленные возражения Ианты показались подозрительными и ему.