И, движимая надеждой, что папу можно спасти, я снова записалась на прием к доктору Торнтону.
— Пропишите мне что-нибудь, чтобы он не пил, — потребовала я, пребывая в полной уверенности, что на рынке лекарств наверняка есть соответствующее средство.
— Люси, — сказал доктор Торнтон, — я не могу ничего прописать тебе, чтобы он не пил.
— Ладно, — с готовностью согласилась я. — Я приведу его к вам, и тогда вы сможете выписать рецепт ему лично.
— Да нет же, — быстро терял терпение доктор Торнтон. — Как ты не понимаешь! От алкоголизма лекарства нет.
— Не называйте его алкоголиком.
— Почему? Ведь он алкоголик.
— И что же ему делать?
— Бросить пить. Или он умрет.
От страха у меня закружилась голова.
— Надо как-нибудь помочь ему бросить пить, — сказала я в отчаянии. — Ведь есть же люди, которые очень много пили, а потом бросали. Как у них это получалось?
— Я знаю только одно средство, которое может помочь. Это собрания общества анонимных алкоголиков.
— Что? Нет, я не хочу, чтобы он ходит на эти собрания. Там ведь столько этих… этих алкоголиков, вонючих стариков с полиэтиленовыми пакетами на ногах вместо обуви. Мой папа совсем не такой.
Сказав это, я вдруг осознала, что папа в последнее время тоже стал довольно плохо пахнуть. Он частенько набирал себе ванну (обычно с катастрофическими последствиями), но я не помнила, чтобы он мылся. Однако доктору Торнтону я не собиралась об этом рассказывать.
— Люси, алкоголики бывают самых разных размеров и форм. Это могут быть женщины и мужчины, старые и молодые, плохо пахнущие и благоухающие.
— Правда? — недоверчиво спросила я.
— Правда.
— Даже женщины?
— Даже женщины, у которых есть дом, муж, работа, дети, дорогая одежда, туфли на высоких каблуках, духи и красивая прическа… — Доктор Торнтон умолк, как будто задумавшись о каком-то конкретном человеке.
— Значит, они ходят на эти собрания анонимных алкоголиков. И что?
— Они перестают пить.
— Навсегда?
— Навсегда.
— И не пьют даже в Рождество и на свадьбах?
— Даже в праздники.
— Не думаю, что папа согласится на такое, — с сомнением произнесла я.
— Здесь действует принцип «все или ничего», — сказал доктор.
— Хорошо, — вздохнула я, — если это единственный выход, давайте расскажем ему про это общество.
— Люси. — В голосе доктора Торнтона снова зазвучало раздражение. — Он все это знает уже много лет.