— В общем-то, это все. Больше ничего не случилось, — как можно независимее и равнодушнее подытожила я. — Совершенный пустяк, а я, как всегда, приняла все слишком близко к сердцу. Ты меня знаешь. Что ж, спасибо, что дал мне выговориться. Я, пожалуй, пойду…
Я встала, чтобы уйти, и, если бы я ушла в тот самый миг, я бы пропустила прибытие моего гнева. Но он успел. Запыхавшийся, встрепанный после путешествия через весь город, он застал меня в дверях. «Извини, задержался, — тяжело дыша, сказал он, — везде пробки. Но теперь все в порядке, я здесь». И мы вместе неистово обрушились на Дэниела.
— Мог хотя бы предупредить меня, что у тебя новая девушка. А ты вместо этого грузил меня… всякой фигней насчет того, что мне нужно «вернуться к нормальной жизни»! Почему не сказал прямо, что я отнимаю у тебя время и что Саша нуждается в тебе больше, чем я? Я бы поняла.
Он открыл рот, чтобы ответить мне, но я ему не дала.
— Если ты хотел избавиться от меня, то нужно было так и сказать! Ты думал, что я буду цепляться за тебя? Что я буду ревновать? Наглец! Как же ты уверен в своей неотразимости! Думаешь, что все женщины до одной сходят по тебе с ума!
И опять он попытался что-то сказать. Мне показалось, у нею готовы были возражения. Я не желала их знать и продолжила свою обвинительную речь.
— Я-то думала, что мы с тобой друзья, Дэниел. Как же ты мог так притворяться, что ты беспокоишься обо мне? Что тебе не все равно, как у меня дела?
— Но…
— Это же очевидно: ты думаешь только о себе!
Обычно в подобных дискуссиях после этой фразы гневные вопли сменяются горькими слезами. Я не была исключительным человеком. Мой голос задрожал, и я поняла, что вот-вот заплачу. Но я не уходила. Я, как идиотка, все еще надеялась, что он утешит меня, что он придумает, что сказать, чтобы я почувствовала себя лучше.
— Я не притворялся, — запротестовал он. — Я действительно беспокоился о тебе!
Он смотрел на меня с таким сочувствием, что мне стало совсем тошно.
— Можешь больше не стараться, — сказала я противным голосом. — Я сама о себе позабочусь.
— Правда? — спросил он.
В его словах я услышала надежду на то, что он сможет наконец заняться собой и своими девушками. Подлец!
— Правда! — бросила я ему в лицо.
— Вот и отлично, — буркнул он.
«Откуда в нем столько жестокости? — думала я, внутренне корчась от боли, и сама себе отвечала: — Как откуда? У него же богатейшая практика. Он уже бросил столько женщин, так почему же я ожидаю иной участи?»
— Прощай, Дэниел. Надеюсь, что у вас с красавицей Сашей все получится, — сказала я с сарказмом.