— Но я первая их увидела.
— Ну и что, а я первая предложила.
— Иди ты к черту, Чериз Тиллер.
— Нет, ты иди к черту, Клодин Холл.
Между четырьмя или пятью девочками разразилась страшная ссора. Мы сидели и ждали, когда они успокоятся.
— Давайте выйдем, — сказала Меган, которой надоело ждать. Чтобы ее напугать, толпы полудикой детворы было недостаточно. Она открыла дверцу и перешагнула через дерущихся на асфальте детей.
За ней последовали мы с Хэтти.
Как только Хэтти вышла из машины, за рукав ее пальто уцепилась жилистая тощая маленькая девчонка с морщинистым лицом тридцатипятилетнего карточного жулика.
— Эй, мы с моей подругой можем покараулить твою машину, — предложила она.
Ее подруга, еще более тощая и маленькая, с лицом недружелюбной обезьянки, молча кивнула.
— Спасибо, — сказала Хэтти, пытаясь стряхнуть с пальто руку девчонки.
— Мы проследим, чтобы с ней ничего не случилось, — произнесла морщинистая девочка с угрозой в голосе и крепко держась за рукав Хэтти.
— Дай им немного денег, — раздраженно посоветовала Меган. — Больше им ничего от тебя не надо.
— Извините! — вознегодовала Хэтти. — Я никому ничего не дам. Это шантаж.
— Хочешь, чтобы к нашему возвращению машина осталась без колес? — спросила Меган.
Маленькая девочка и ее обезьянка, сложив руки на груди, терпеливо ожидали окончания этого совещания. Теперь, когда дело находилось в руках такой разумной, разбирающейся в уличных порядках женщины, как Меган, они знали, что добьются своего.
— Вот, — сказала я и протянула тридцатипятилетней девчонке фунт.
Она приняла его, сурово кивнув головой.
— А теперь можем мы наконец пойти к гадалке и услышать, что предсказано нам на роду? — нетерпеливо поинтересовалась Меган.
Пока мы беседовали с исчадиями ада, Мередия, эта большая толстая трусиха, пряталась в машине. Она дождалась, когда дети отойдут подальше, и только тогда выбралась наружу.
Но стоило подросткам заметить Мередию, как они тут же развернулись и примчались обратно. Не часто им доводилось видеть в своем районе стокилограммовую женщину, с ног до головы одетую в алый жатый бархат и с волосами того же цвета. Но когда такое все же случалось, они знали, как получить из этого события максимальное удовольствие. В качестве бесплатного вечернего развлечения у них появился отличный объект для насмешек и издевательств.
От визгливого смеха, который издавали эти пародии на детей, стыла кровь в жилах. Их высказывания по поводу внешности Мередии были весьма изобретательны: «Черт! Посмотрите на эту толстую корову!», «Черт! Она напялила занавески своей матери!», «Черт! Ну и ужасный у нее видок!» и «Черт! Куда запропастились активисты, Гринписа“?»