Объяснения Алисы грешили излишней последовательностью и при всей информативности были довольно краткими. Блэквелл не привык слышать из уст женщин про действия, не отягощённые ахами-вздохами, бесконечными эпитетами и бессмысленными оборотами, а в совокупности с выводами, которые Алиса делала вскользь, Герцог пришёл к заключению, что он слишком пьян, ведь всё выглядело как плод его фантазии.
— Можешь присесть, — разрешил Герцог своей рабыне, указывая на кресло, — Ты знаешь, что не можешь мне лгать? Я имею некоторую власть над тобой, как ты уже заметила.
Она медленно подошла к креслу напротив Блэквелла и аккуратно села, не сводя с него внимательных глаз. Его настигла волна её запаха: ваниль, нотки жасмина и будто бы лесные ягоды.
— Так же я заметила, что все ваши рабы — обычные контрактники. Все, кроме меня.
— Не совсем обычные. Их жизнь — моя.
— И всё же!
— Но ты ведь не совсем обычная?
— Иначе: совсем необычная, — деликатно поправила его она.
Он сделал паузу, а потом продолжил:
— Любишь гулять в такую опасную погоду?
— У природы нет плохой погоды. Меня снегом не испугаешь.
— Мы к этому вернемся… так… то есть не ты выпустила моего коня?
— Нет, — она спокойно смотрела в его глаза.
Что-то не сходилось в её версии, ведь Люцифера всё-таки кто-то выпустил, более того — спугнул. Этот конь был умён даже для своей редкой породы, закалённой магией в течении сотен лет, он бы не сбежал в метель просто так, его что-то спугнуло.
— Как ты оседлала его?
— Он подпустил меня.
— Это не в его привычках, знаешь ли. Так как?
Алиса скрестила руки на груди и запрокинула голову, и Блэквелл снова стал пленником своим инстинктов, взирая на её изящную шею, по контуру которой хотелось провести губами, пробуя на вкус бархатную кожу. Мысленно себя костеря за неуместные порывы, он не без усилий отвёл глаза, а девушка, тем не менее ответила:
— Он был испуган, а я хорошо лажу с животными, — она устремила взгляд в сторону слишком увлечённо, как будто вспоминая какие-то обстоятельства.
— Ладно, перейдем к другим вопросам. Кто ты и откуда? Как оказалась на невольничьем рынке?
— А это обязательно?
— Да! — рыкнул он в нетерпении.
В дверь постучался Франческо и робко их прервал:
— Звали, мой Лорд?
— Да, — загадочно произнёс Хозяин, не сводя глаз с Алисы, — Позови сюда Уоррена, Франческо. Немедленно.
— Сию минуту, мой Лорд! — покорно ответил слуга и испарился выполнять приказ.
Блэквелл всё так же неотрывно смотрел на девушку:
— Я задал вопрос, — уже спокойно сказал он ей.
— Хорошо. Как попала на рынок в душе не чаю, — издевательски подняла брови, — Знаю лишь, что я из… Ординариса, — неуверенно назвала она мир, что не являлся магическим, — Говорю на русском, следовательно без труда можно сделать вывод о моём происхождении.