Я не знала, что делать. Просто смотрела на Теодор и тихо плакала.
— Ну же, Мел… — пытался заставить провести обряд Дар.
Только внутри меня что-то противилось словам синеволосого. Крутанув колечко, подумала о нашей спальне. Взяв мужа за руку, тут же перенеслась в наши покои. Здесь безопасно. Я хоть и не трусиха, но стоит опасаться, когда остаешься один на один с врагом. Муж в отключке с остекленевшими глазами, отец с братьями не успели появиться на приеме, а родители Тео вообще где-то потерялись. Но, чтобы не произошло, из спальни я не выйду.
В комнату ворвался отец, заставив вздрогнуть всем телом и призвать родовой клинок. Убью мало, но умрет весь род, покусившийся на меня. Отец, заметив мою заплаканную физиономию, подлетел и обнял. Не успокаивал, не говорил ничего, просто был рядом.
— Мальчики вырезают предателей под руководством какого-то Сайки, — вдруг сказал отец.
— Не нужно было, это наши с Тео проблемы, — всхлипнула я. Боясь за братьев.
— Нет, доченька, это дело всей нашей семьи, — папа погладил меня по волосам. — Синий мальчик во многом виноват, малышка. Я не хотел тебе говорить, ведь вы друзьями были, но он просто шпионил за тобой. Эти гады давно поняли, что между вами с Тео вовсе не война, а простая дикая ревность.
— Ничего подобного, — тут же возмутилась я.
— Не спорь, девочка моя. Вы с Тео с первой встречи искрили друг другу чувствами, — отец вздохнул, — сначала Тео отталкивался, беспокоясь о твоем возрасте, затем оттолкнул постоянной толпой девушек, а потом просто женился. Вы принадлежите друг другу с первого взгляда, дочка. У вас выбора не было, истинная магия любви всегда самостоятельно действует.
— Как вы с мамой, — выпалила я быстрее, чем подумала.
— Ты права. — улыбнулся папа.
Следующие два дня я провела у пастели своего мужа. Он не приходил в себя, что меня изрядно беспокоило. Сейчас я жалела. Что не ношу нашего ребенка. Тогда бы я смогла пробиться к нему даже без крови, ведь наша связь сильнее любой магии.
Эти два дня папа был со мной в комнате, изредка выходя в гостиную на разговор с братьями. Они не рискнули ко мне заходить, почувствовав всю мою боль через нашу кровь. Отец еще мог терпеть, а вот братья совсем дезориентировались бы. А нам этого сейчас не нужно было, ведь, Изордан еще не пойман.