– Вы не могли бы проводить ее в дом, святой отец? – попросила Риццоли.
– Кто-нибудь объяснит мне в конце концов, что здесь происходит? – не выдержала Маура.
– Идите в дом, док. Пожалуйста. Мы объясним позже.
Маура почувствовала, как рука отца Брофи скользнула по ее талии, этим он как бы говорил: сейчас сопротивляться не стоит. Нужно просто подчиниться просьбе детектива. Доктор Айлз позволила священнику отвести себя к передней двери дома, испытывая тайное возбуждение от тесного контакта с ним, от его теплого объятия. Он стоял так близко, что от волнения ей никак не удавалось справиться с замком. Хотя они были друзьями вот уже несколько месяцев, никогда еще Маура не приглашала отца Брофи к себе, и ее нынешняя реакция на его присутствие лишний раз напомнила о том, почему она так старательно держала дистанцию. Они вошли в гостиную, где уже горели светильники, включенные автоматическими таймерами. Маура остановилась возле дивана, не зная, что делать дальше.
Ситуацию спас отец Брофи.
– Сядьте, – сказал он, указывая на диван. – Я принесу вам что-нибудь выпить.
– Вы гость в моем доме. И это мне следовало предложить вам что-нибудь, – сказала она.
– Только не при нынешних обстоятельствах.
– Я даже не знаю, что это за обстоятельства.
– Вам расскажет детектив Риццоли.
Священник вышел из комнаты и вернулся со стаканом воды; сейчас Маура предпочла бы другой напиток, но как-то неловко просить священника принести бутылку водки. Она потягивала воду, смущаясь от его взгляда. Отец Брофи устроился в кресле напротив и неотрывно смотрел на нее, словно опасаясь, что она исчезнет.
Наконец Маура услышала, как в дом зашли Риццоли и Фрост и зашептались в холле с кем-то третьим, чей голос был ей незнаком. «Какие-то секреты, – подумала она. – Почему все от меня что-то скрывают? Почему не хотят мне говорить?»
Она подняла взгляд, когда детективы вошли в гостиную. Третьим оказался мужчина, который представился детективом Эккертом из бруклинской полиции. Это имя ни о чем не говорило Мауре, и она была уверена, что забудет его уже через пять минут. Ее внимание было приковано исключительно к Риццоли. Им уже доводилось вместе работать, и она испытывала к этой женщине симпатию и уважение.
Детективы уселись в кресла напротив Мауры. Она чувствовала себя в меньшинстве – одна под прицелом четырех пар глаз. Фрост достал свой блокнот и ручку. Что он собирается записывать? Почему все это так напоминает начало допроса?
– Как вы себя чувствуете, док? – спросила Риццоли тихим голосом, исполненным участия.
Маура рассмеялась столь банальному вопросу: