– Мне было бы значительно лучше, если бы я знала, что происходит.
– Могу я спросить вас, где вы были сегодня вечером?
– Я только что из аэропорта.
– Что вы делали в аэропорту?
– Я прилетела из Парижа. Из аэропорта Шарль де Голль. У меня был долгий перелет, и я совершенно не настроена на игру в двадцать вопросов[2].
– Как долго вы были в Париже?
– Неделю. Я улетела в прошлую среду. – Мауре показалось, что в жестких вопросах Риццоли есть оттенок обвинения, и почувствовала, как нарастает в ней раздражение, переходящее в злость. – Если вы мне не верите, можете спросить у моего секретаря Луизы. Она заказывала для меня билеты. Я ездила на конференцию…
– Международную конференцию по судебно-медицинской патологии. Верно?
– Вы уже знаете? – опешила Маура.
– Нам сказала Луиза.
«Они задавали вопросы обо мне. Еще до моего приезда они наводили справки у секретаря».
– Она сказала, что ваш самолет должен был приземлиться в пять вечера в аэропорту Логан, – сказала Риццоли. – Сейчас почти десять. Где вы были все это время?
– Рейс задержали в Париже. Из-за какой-то дополнительной проверки безопасности. Теперь все авиалинии страдают паранойей, и нам еще повезло, что мы вылетели с опозданием всего на три часа.
– Выходит, ваш рейс был отложен на три часа.
– Я же вам только что сказала.
– В котором часу вы приземлились?
– Не знаю. Примерно в половине девятого.
– Вам понадобилось полтора часа, чтобы добраться до дома из Логана?
– Мой чемодан потерялся. Пришлось заполнять бланк заявления в «Эр Франс». – Маура замолчала, решив, что с нее довольно. – Послушайте, в чем дело, черт возьми? Прежде чем отвечать на дальнейшие вопросы, я имею право знать, что происходит. Вы меня в чем-то обвиняете?
– Нет, док. Мы вас ни в чем не обвиняем. Просто пытаемся очертить временные рамки.
– Временные рамки для чего?
– Вам кто-нибудь угрожал, доктор Айлз? – спросил Фрост.
Маура изумленно взглянула на него:
– Что?
– У кого-нибудь есть причины навредить вам?
– Нет.
– Вы уверены?
– Разве в наше время можно быть в чем-то уверенной? – усмехнулась Маура.
– Вам наверняка не раз приходилось давать показания в суде, которые могли здорово разозлить кого-нибудь, – сказала Риццоли.
– Только если этот кто-нибудь разозлился на правду.
– Вы нажили себе немало врагов. Среди преступников, которым вынесли приговор с вашей помощью.
– Уверена, что и вы тоже, Джейн. Это же ваша работа.
– Вы получали какие-нибудь конкретные угрозы? Письма или телефонные звонки?
– Номер моего телефона в справочниках не значится. А Луиза никогда не дает моего адреса.
– А как насчет писем, которые поступают на служебный адрес?