А в том, что она нужна Андрею, Ритка теперь уже не сомневалась.
8
Серафима Дмитриевна стояла у окна в коридоре вагона, пытаясь заставить себя сосредоточиться на том, что проносилось мимо. Здесь, в нескольких часах езды от города, снег уже выпал, и деревья стояли красивые в своем сказочном белом убранстве. Она так давно не видела зимнего леса! Да и не ездила никуда после той командировки на усовершенствование. Все, казалось бы, должно представлять интерес, но не оставляли мысли о доме, о сыне.
Если уж говорить по совести, и на эту поездку в санатории она согласилась лишь потому, что на этом настояли сослуживцы. Было неловко оказаться перед товарищами этакой ломакой. Только вот получится ли что из ее отдыха? Все время будет глодать тревога…
А все Андрей, эти последние несколько лет… Что с ним будет? По какой дороге он пойдет? Так и останется «работягой»? Да, но ведь и рабочие бывают всякие. Есть токари, слесари очень высокой квалификации.
Андрей работает опиловщиком. Устраняет с помощью напильника различные шероховатости на деталях. Однообразная до одури работа, не требующая никаких умственных усилий, знаний. Оплачивается она хорошо потому, что выполняется вручную. Ну и что же? И завтра этот напильник и послезавтра? Руки двигают им автоматически, а мозг? Мозг спит.
За книги Андрей почти не берется. Вернее, читать-то он читает, но что? Главным образом книжки про шпионов. Десятый класс он, видимо, до армии так и не одолеет, хотя и успокаивает ее, что аттестат зрелости у него будет. Во всяком случае, за учебниками она его не видит. Хотя школу он, по его словам, и посещает. Его видели в ресторане. Что ж, такая работа, как у него, требует и особой разрядки. Чего-то яркого, необычного. А может…
Мимо вагонного окна проплывали заснеженные перелески; сопки то подступали к железнодорожному полотну вплотную, к колоннаде сосен, то маячили сизо-мглистой грядой вдали. Проехали шоссе с полосатым шлагбаумом и игрушечно-маленьким домиком возле него. Серафима Дмитриевна отмечала это про себя машинально.
Да, похоже, что у Андрея появилась уже и женщина. Хотя ему нет еще и восемнадцати. Исполнится в феврале… Женщина… Почему бы и нет? Андрей не привык себе в чем-либо отказывать. Таким уж она его вырастила.
Да и не было у него никогда серьезных увлечений. Настоящих, творческих, тех, что требуют от человека трудолюбия, настойчивости, любознательности. И развивают их.
После шестого класса он принялся вдруг покупать пластмассовые модели самолетов из готовых деталей. Довольно дорогие модели в коробках. Она обрадовалась: увлекся моделированием, глядишь, и в инженеры подастся. Однако никаким моделированием здесь и не пахло. Она видела в газетах, журналах этих мальчишек, что из обрезков дерева, проволоки и прочих материалов изготавливают чудеса — крошечные, управляемые по радио теплоходы и планеры, роботов. Трудятся над своими моделями годами: строгают, пилят, клеют, паяют… У Андрея же хватало терпения только на то, чтобы скрепить купленным в магазине клеем нарядные белые,