Шелк платья хрустел под пальто, но не хотелось даже притягиваться к нему, так она устала. В переулке было пусто, снег здесь был белее, чем в городе, неподалеку за забором звенели ребячьи голоса, тут же дремотно притихли сосны: на темной хвое ни клочка снега. Сухой он, сдуло ветром.
Тихо как! Вернее, спокойно. Никто не гонится за ней, не кричит: держите, украла!
Продавщицы, конечно, хватятся платья. Что им за это будет? Высчитают из зарплаты. Оклад у них, кажется, не очень-то… Обидно им, конечно, будет. Ну, а ей, Ритке, разве не обидно? Она должна всех жалеть, но почему ее никто не жалеет?
Сидела и отколупывала ногтями кору с бревна до тех пор, пока не унялось сердце и не продрогла. Тогда встала и поплелась к автобусной остановке.
Матери еще не было с работы. Отец второй день поднимался рано и уходил куда-то в рабочей одежде. Вероятно, нашел очередную «халтуру».
Забросила крючок на двери и примерила платье. Оно оказалось тютелька в тютельку, будто и было сшито специально для нее. Его нежная голубизна очень шла к ее серо-синим глазам, к белому золоту волос. Показалась себе в нем очень хрупкой, почти бесплотной. Белая ажурная вышивка очень украшала платье. Его действительно только и надевать, что в театр.
Подумала так, но радости почему-то не было. Спросила себя: а как же те, что воруют постоянно? Если каждый раз на душе такое…
Надо было сесть за уроки, но было ясно, что все равно не сосредоточишься. Спрятала платье в чемодан, завернув его сначала в брюки от тренировочного костюма, и принялась мыть полы. За этим занятием мать и застала се. Разматывая на Димке шарф, сказала:
— Чего их лизать, полы-то? Лучше за учебником лишнюю минуту посидела бы.
Ритка решила: мать растрогалась оттого, что она, Ритка, вздумала помочь ей, Но оказалось другое. Стаскивая с хныкающего сынишки валенки, мать продолжала:
— Не хнычь, сынуля! Маме некогда. Сейчас папа придет с работы, а у нас еще и обеда нет…
Отца, оказывается, снова взяли на работу в то строительное управление, из которого его в свое время уволили за пьянку и прогулы. Мать добавила:
— А все сосед наш, Катин отец. Он похлопотал. Нельзя же, говорит, чтобы человек погибал на наших глазах. На лечение собирается его устроить. Да ведь еще не захочет оп ходить в поликлинику-то… А ты не спрашивала у Кати, как у нее мать?
Ритка знала, Катина мать лежит в больнице с сотрясением мозга, Катя рассказала ей об этом в тот же день, когда опоздала в школу. Промычала матери в ответ что-то невразумительное и нарочно полезла с тряпкой под стол.
А мать продолжала свое: