«Старик, — обращался тот, — обитатели последнего ряда увидели в твоих глазах тоску по цыганскому табору и решили, что ты по всем статьям подойдешь для нашей затеи. А зиждется она вот на чем. Поелику до стипендии еще целых три дня и не каждый из нас может позволить себе богатый чай, то, во-первых, ты должен написать эпиграмму на Храпова и, во-вторых, внести в общий литфонд пятерку. В конце лекции будут подведены итоги конкурса. Занявшие первое и второе места получают общую сумму и обедают только вдвоем. А то ведь: «Скучно, няня!» Не лекция, а проповедь. Согласен?»
Сергей оторвался от записки и, встретившись с вопросительным взглядом Бориса, одобрительно кивнул.
После лекции все семеро участников конкурса тайным голосованием присудили первое место Мишенину. Сергей, к своему изумлению, занял второе. Они сразу зашли вдвоем в шашлычную и пообедали с вином.
В электричке они заговорили о том, у кого бы попросить взаймы до стипендии. Начали перебирать знакомых, но ничего утешительного не нашли.
— Понимаешь, старина, — размышлял Борис, — до двадцать пятого осталось три дня. У кого они сейчас могут быть, вольные деньги? Впрочем, стой! — у него вдохновенно заблестели глаза. — Ты ведь помнишь, что нас отличало всех в первые дни институтской учебы? Забыл? Плохая, значит, память. А я помню: ежедневное, неутомимое блуждание по редакциям. В девяти отказывают, но в десятой все-таки принимают и публикуют. С годами этому мешает обретенная в институте степенность.
— Ты предлагаешь нанести визит вежливости незнакомым первокурсникам?
— Правильно. Как ты догадался? — иронически заметил Борис.
— Еще бы не догадаться, — в тон ему ответил Сергей. — Ты ведь развернул свою идею на целый газетный подвал, а мог бы обойтись и одной лишь коротенькой информацией.
Сойдя с электрички, они не пошли, как чаще всего делали, через железнодорожный мост, а свернули на шоссе, окаймленное колоннадой старых, мощных сосен, и направились к бывшей даче творчества, где жили преимущественно первокурсники.
В одной из комнат на втором этаже дачи дверь была чуть приоткрыта, но на настойчивый стук Бориса никто не откликнулся. Не дождавшись ответа, они все же вошли в комнату.
Коек было около десятка, но занято было только две, на которых отчаянно похрапывали уже немолодые студенты. Внимательно присмотревшись к спящим, Борис разочарованно присвистнул и обернулся к Сергею.
— Придется нам уходить отсюда, старина, несолоно хлебавши.
— Это почему же? — недоумевающе спросил тот.
— Ну разве ты не видишь, что люди здесь обитают степенные, женатые. Каждый спит на краешке койки — привычка…