– Режиссерской скамейкой и… чем?
Антонссон выпрямил спину и положил руку на заднюю скамью:
– Парень, который отвечает на хоккее за пульт замедленного воспроизведения, сидит здесь, мы называем его замедлителем. Переднюю скамью мы называем режиссерской, там ведь располагается вся компания, видеорежиссер, его ассистент, оператор графической станции…
– И как она лежала?
Гуннар Антонссон соединил перед собой руки и какое-то время стоял, покачиваясь с пяток на носки.
– Головой к стене, – объяснил он потом, кивком показал направление. – Ноги здесь, по разные стороны от люка. Руки вверху, так.
Он поднял ладони подобно тому, как делают в кино гангстеры, когда приходит полиция.
– Голова, да, то, что осталось от нее, покоилась там у плинтуса…
Он уронил руки вдоль тела и направился к помещению, расположенному в дальнем конце автобуса.
– Здесь у нас аудиоотсек. Это рабочее место звукорежиссера, микшер на девяносто шесть каналов, монитор для наблюдения за соответствием звука видеоряду, все цифровое…
Гуннар Антонссон показывал и рассказывал, вываливая на Аннику массу технической информации, она старалась внимательно его слушать, пыталась запомнить странные слова: микшер, видеоряд, цифровое… От напряжения у нее пересохло во рту.
– Там ты видишь приемники для беспроводных микрофонов, оборудование связи, с помощью которого автобус поддерживает контакт с людьми, находящимися снаружи, – операторами, репортерами и прочими.
Гуннар замолчал. Они добрались до самого темного угла автопоезда.
– Наверное, вы чувствуете себя не лучшим образом? – спросила она тихо.
Гуннар Антонссон опустил взгляд в пол, провел ладонью по волосам.
– Ну да, – сказал он. – Немного странно. Всех интересует… всех интересует ведь, осталось ли что-нибудь…
Он замолчал, поднял глаза, коротко посмотрел на нее.
– Осталось ли что-то от Мишель здесь внутри? – продолжила за него Анника.
– Все очень тщательно убрали, – сказал он быстро, сделал шаг назад.
– Я думаю, все зависит от тебя, – сказала Анника. – Если ты хочешь, чтобы она оставалась здесь, она сделает это с удовольствием. Если предпочитаешь, чтобы она оставила тебя в покое, так и будет.
– Ей нравилось в автобусе, – ответил он. – Она с удовольствием останется.
Анника улыбнулась.
– Тогда, значит, поедет с тобой в Данию, – сказала она. – Когда ты уезжаешь?
Гуннар вздохнул с облегчением:
– Завтра после обеда. Я собираюсь пойти на встречу, посвященную ее памяти, потом отправлюсь в путь. – Он посмотрел на часы, погладил свой живот. – Пора выпить кофе, – сказал он. – Не хочешь составить мне компанию?