– Это же останется тайной до того момента, как передача выйдет в эфир. Он играл наверху в музыкальном зале главного здания, поэтому другие гости так и не увидели его. Джон Эссекс.
У Анники чуть не перехватило дыхание от удивления.
– Да ладно тебе. Это правда?
– Ага, а какая девчонка у него, мы прямо слюни пускали все вместе.
– Ты серьезно? Как вам удалось заполучить его в Икстахольм?
– Благодаря Карин, конечно, ее бывший муж – продюсер их группы. Ему отводилась роль главной звезды программы.
Анника даже встала, в такой восторг пришла.
– Это просто невероятно, – сказала она. – Джон Эссекс был в Икстахольме, когда Мишель убили, и сбежал еще до того, как ее нашли.
– Вся группа уехала еще в девять вечера, но Джон остался и пил с нами. Я видела его перед часом ночи, но не знаю, когда он отчалил. Возможно, задолго до того, как она умерла.
– Известно, когда Мишель застрелили?
– Я видела ее около половины третьего ночи. И никакого выстрела не слышала, но меня же не было поблизости от аппаратной весь вечер и ночь. Автобус стоял запертый. К тому же гром гремел просто ужасно время от времени.
– То есть, собственно, будут допрашивать одиннадцать человек, а не двенадцать? Двенадцатый негритенок сбежал?
– Выходит так.
– Что это было за оружие?
Анна заколебалась снова.
– Неонацистки, – сказала она наконец. – Дурацкий револьвер, украшенный орнаментом и ужасно большой, она бегала с ним и хвасталась весь вечер. Ты обещаешь позвонить Мехмеду?
– Да, никаких проблем, я не думаю, что вы задержитесь здесь надолго.
– Вашего брата много понаехало?
– Гораздо меньше, чем можно было ожидать. Они перегородили весь мыс, только немногим вроде меня удалось пробраться внутрь. Как только у полиции еще появятся люди, они попросят пойти прочь и нас тоже.
Они замолчали, слушая шум помех на линии. Анника наблюдала, как дождь время от времени набрасывался на стены теплицы, ей вспомнились прежние Яновы дни, она и Анна Снапхене в пентхаусе Анны в Старом городе. Дождь и тогда лил как из ведра, они смотрели видео.
– Кто мог подумать, что мы будем снова праздновать Янов день вместе, ты и я, – сказала она.
Анна Снапхане не смогла удержаться от смеха, но он был практически сквозь слезы, и она быстро замолчала.
– Кстати, – продолжила Анника, – я сейчас встретила Пию Лаккинен из своей прошлой газеты, и знаешь, что она сказала? По ее словам, весь Катринехольм говорит о том, что Томас бросил меня и детей.
– Ага, – ответила Анна. – И что?
– До чего же люди злы, ты так не считаешь?
– Нет, с чего вдруг?
Они помолчали снова, отношение к семье было одной из двух тем, где их мнения расходились. Вторая касалась тележурналистики.