— А до этого ты её не видела? Там в Замке Кер? — Ева выжимала из пустой кружки остатки жидкости, чтобы запить рогалик.
— Господи, давай я налью, — Арсений встал и протянул руку к её пустой чашке.
— Благодарю, — сказала Ева с набитым ртом, и когда он вышел, заговорчески тихо спросила, — Ну, как, как она тебе?
— Она классная, Ев! Я бы с ней дружила! И она совсем не похожа на меня. Я серьёзная, нудная. Она весёлая и какая-то озорная. Она так забавно передразнивала твоего друга, ну, то есть друга Анны Гард. Такой важный лысоватый горбун. Я даже по губам поняла, что его зовут Тео, — понизив голос, рассказывала Изабелла, — Теодор, наверно.
— Теофраст, — поправила её Ева и сама себе удивилась, — И я понятия не имею, откуда это знаю.
— Теофраст Ренодо? – занося чай, спросил Арсений, смешно вытягивая губы и делая ударение на последний слог фамилии.
— Это ещё кто? – удивилась Ева.
— Французский врач, издатель и родоначальник современной журналистики, — пояснял Арсений, усаживаясь на своё место, — С 1926 года во Франции до сих пор вручают премию Ренодо за литературные заслуги как дополнение к Гонкуровской. Давид Фонкинос? Дельфина де Виган? Неужели ни о чём вам не говорит?
— Мне точно ни о чём, — улыбнулась Ева. — у меня же нет Лулу.
— Изабелла, Эмманюэль Каррер, его-то ты точно должна знать, — не унимался Арсений.
— Эммануэль, та—да—та—там, — пропела ему в ответ Изабелла известный мотив.
— Стыдись! Он написал роман-биографию о русском писателе и диссиденте Эдуарде Лимонове. За что, кстати, и получил эту премию Ренодо, — пояснял Арсений.
— И ты ещё называешь себя нудной? – наклонившись через стол, шёпотом спросила её Ева, косясь на Арсения.
— Ой, ой, ой! – передразнил её Арсений, — И этого, кстати, нет в Лулу. Наши французские сородичи заполняют свои страницы в её памяти на редкость неаккуратно. Но, в общем, я понял. Так что это за таинственный Теофраст?
— Парацельс, конечно! – развела руками Ева. — Арсений, будь проще!
— Проще? – вскинул брови Арсений, и посмотрел на Изабеллу. — Просто ты — неповторимая сложность простоты.
— Да, чего только люди не наплетут – подумал Интернет, — ответила Изабелла, после встречи с мамой и еды у неё явно было замечательное настроение, — А это в Лулу есть! Это афоризмы Павла Шарпп! Я знаю, я знаю, ля—ля—ля!
— О, пошла я отсюда! – сказал Ева, вставая. — И кстати, он терпеть не может, когда я называю его Теофраст.
Она остановилась, удивлённо посмотрела на стул, с которого только что встала, словно это не она сказала, а кто-то, кто остался сидеть на её стуле. Потом посмотрела на Изабеллу.