Да, на этой свадьбе было…
Было достаточно.
Я выбрал бы век гореть в пламени Флегетона, чем пережить подобное торжество еще раз.
Я считал секунды до того мига, как мы останемся одни – но не от нетерпения, а просто потому что не хотел никого видеть.
Не знаю даже, хотел ли я видеть Кору – но пришлось.
В моем мире нас тоже поприветствовали – подхалимов набежало со всех краев, сползлись даже какие-то мне самому незнакомые сущности из глубины Стигийских болот – и принялись стелить перед колесницей асфодели.
Дворец был полон поздравителями – правда, эти были со мной больше знакомы и не проявляли особого рвения.
Заметили, что скипетр я сжимаю как оружие, а не как атрибут власти.
Я с треском рванул фибулу, застегивавшую на плече багряный фарос – золотая дрянь была выполнена в форме полураскрытого плода граната, как назло.
Жена молча наблюдала, как я избавляюсь от непривычного и надоевшего до одурения наряда. Пояс и фарос улетели вслед за фибулой в угол, туда же пошло ожерелье – тяжелое, со вставками аметиста – и золотой обруч, который словно сковывал виски. Вздохнул свободнее. Теперь бы еще хитон – серый или из небеленого сукна: белый на мне смотрится, как на Танате – улыбка...
Зачем?
– Не бойся, – сказал я, приближаясь и впервые открыто ловя ее взгляд. Она смотрела спокойно и утомленно.
Держала только что снятый с головы венок из осенних цветов, уже слегка увядших за время свадьбы. При моем приближении небрежно уронила его на пол.
– Чего мне бояться, царь мой?
Драгоценный пояс, выкованный Гефестом, змеей соскользнул к ногам, где уже лежал гиматий. Легким движением плеч – словно взмахивала крыльями – заставила соскользнуть хитон. Стояла, глядя мне в лицо с легким интересом и ничуть не стесняясь наготы.
– Ты растерялся, царь мой? Почему? После тех месяцев, что я провела с тобой – неужели ты не знаешь, что делать?
Я начал говорить одновременно с ней – какую-то чушь насчет того, что буду осторожен – и заткнулся на середине фразы. Она всё же услышала.
– Осторожен? К чему? Ты брал меня столько раз, что это излишне. За те шесть месяцев… или, может, ты позабыл это в своих заботах и мне напомнить тебе? Мои крики? Слезы стыда и унижения? Покорность, когда я поняла, что принадлежу тебе и все будет продолжаться? Твой шепот в нашу третью ночь о том, что я…
– Довольно!
Эреб и Нюкта, я ее недооценил. Она расплатилась со мной за каждое зернышко граната, за слова о молве и за тот поцелуй – может, не с лихвой, но основательно.
Хитон сжал грудь хуже брони. Я рванул его бессознательно, услышал треск ткани, отнял кулак…