– Мой брат пришел с просьбой. Вернуть его мать. Мне не дано постичь его боль… – пауза, – полностью… но я понимаю, что она безмерна. Зевс позволил ему это: на земле Семела обретет бессмертие.
Я спрашивал – холодный, как золото трона. Она отвечала. Царица-воин. Ни одна амазонка не могла бы так стоять перед троном разгневанного Владыки.
Особенно если этот Владыка еще и твой муж.
– Ты отдала ее ему просто так?
– Брат оставил мне ответный дар, – подняла ладони, в которых появился зеленый кустик, усыпанный белыми звездочками. – Благоухающий мирт. В моем царстве так мало зелени. Дар брата придется кстати.
Свита трезвела все стремительнее. Уже не слышно было икания Гипноса. Смолк грохот копыт Эмпусы.
– И ты приказала тени Семелы отправиться в верхний мир, в жизнь.
– Да. Я приказала. И она отправилась.
Она впервые смотрела с тревогой. Я – палач и каратель – слишком долго медлил с наказанием своевольной. Не указывал на ее место: «Участь мертвых подвластна лишь мне, женщина!». Не цыкал сквозь зубы: «Иди в свои комнаты. Поговорим позже».
Она ведь не принимала участие в настоящих битвах. Иначе бы знала, что пронзенному копьем уже нипочем укусы стрел.
– Перевези, – приказал я Харону. Тот взмахнул веслом, да так и замер. – Воля Владычицы – закон.
И мир принял ее как царицу, если по ее приказу тень обрела память и отправилась к реке
Харон замер на месте, потрясая веслом, из горла – только прерывистый сип и ни одного слова. Свиту теперь если и напоить – не опьянеют…
Мнемозина отыскала новый стилос и успела и его сломать.
– Так решила царица. И так решил Зевс, – имя брата отозвалось неожиданной оскоминой. – Семела займет свое место среди бессмертных.
Среди них, конечно, много дур, но уголок еще для одной всегда найдется.
На ее лице вспыхнуло облегчение, жена подалась вперед… остановилась, глядя на мое равнодушное лицо. Лицо Владыки, оказавшего честь жене. Разделившего с ней ношу власти.
Все, хватит. Поднялся с трона, махнул рукой: у царя еще много дел. Вон, великанов усмирять, а то разбушевались, учуяли винные пары, так и лезут через границы своих горных владений. Требуют внимания моего двузубца.
Персефона не торопилась вслед за свитой. Стояла, уже не столь гордо подняв голову. Нарциссовый аромат смешивался с тонким запахом мирта: она так и держала в руках дар Диониса.
– Мне… ждать сегодня?
– Нет.
– Ты разгневан?
– Нет.
– Когда ты придешь?
– Извещу через слуг.
Сбежал все-таки от ее недоумевающего взгляда. Наверное, опять будет подсылать ко мне Гипноса: узнай, что с моим мужем, а не то…
Муж – будь он хоть три раза царь – обязан хоть немного времени проводить с женой. Чтобы владеть, а то ведь иначе толки пойдут. Неписанный закон царского ложа.