Проходя мимо доски объявлений, Финстерн задержался.
– Посмотрите! Правда, похоже на вашего Чарли?
Я обернулась.
Естественно, он заметил один из плакатов, на которых был изображен Чарли в его человеческом облике. Чарли-пес опустил уши.
– Нет, – ответила я. – Не совсем похоже. Ну, то есть какие-то черты схожи, но… э-ммм… нос, например другой. И брови не те.
Джекаби тоже оглянулся, чтобы узнать, почему мы остановились. Проследив за нашим взглядом, он что-то раздраженно проворчал. Он уже устроил разнос Марлоу, когда объявления только появились, но инспектор, похоже, не мог запретить местным начальникам полиции заклеивать город этими проклятыми плакатами. Под лицом Чарли было напечатано:
РАЗЫСКИВАЕТСЯ
по обвинению в убийстве, сношениях с дьяволом и ликантропии
ЧАРЛИ КЕЙН
Награда: 1000 долларов
– Хм, – снова проворчал Джекаби. – Я почти впечатлен тем, что один из этих остолопов удосужился найти термин «ликантропия», хотя, конечно, по всем трем обвинениям они ошибаются.
Сорвав плакат, он скомкал его и швырнул в мусорную корзину по дороге.
– Это другой Чарли, – бросил он через плечо на всякий случай, не сбавляя хода и ничего больше не объясняя.
Джекаби вспомнил, что на окраине Нью-Фидлема есть еще один медиум, и мы направились туда. Я лелеяла надежду, что путь наш не будет напрасен. Впереди вытянулись ряды кирпичных зданий с перекошенными навесами. В конце одного из них я увидела плакат с солнцами и лунами, вращающимися вокруг хрустального шара. Когда мы подошли поближе, надежды мои растаяли. Дверь в лавку была заколочена, и выцветшая записка говорила о том, что Великолепный Гальвани давно отошел от дел. Какие-то сорванцы выбили стекла в окнах. Я заглянула внутрь и тяжело вздохнула – в лавке царило запустение.
– Желаете узнать будущее? – послышался мягкий голос с другой стороны улицы.
– Вообще-то нас больше интересует прошлое, – ответил Джекаби. – Точнее, прошлое тех, кого уже нет с нами. Здравствуйте, мисс Ли. Разве вам не нужно сейчас отдыхать?
В дверях дома напротив лавки стояла Лидия Ли – та самая Лидия Ли, которую Джекаби спас в переулке. Из-за всех этих поворотов я немного запуталась, но была уверена, что мы находимся в паре кварталов от того тупичка, куда ее проводили. Густые черные кудри Лидии обвивала красная лента, белую блузку без рукавов, украшенную кружевной бахромой, охватывал черно-красный корсет. Накинутая на голые плечи черная шаль мало что скрывала.
– Все оказалось не так плохо, как выглядело, – пояснила она.
Ее покрасневшие губы до сих пор пересекала темная полоса с лиловым пятном.