– Ну, история долгая, – неуверенно улыбнувшись, призналась я.
– Я заказала половину свиньи, так что времени у нас предостаточно, – заметила Кэти.
– И вы решите, что я ужасный человек, – продолжила я.
– Это вряд ли, – заверила меня Калла.
Я не была в этом уверена, но никогда никому, кроме Чарли, не рассказывала о своих отношениях с Рисом и нашей размолвке. Глубоко вздохнув, я подробнейшим образом описала подругам нашу ночь с Рисом, прервавшись лишь тогда, когда нам принесли еду.
– Вот… и все, – сказала я, разрезая обильно политую сиропом вафлю на мелкие кусочки.
Калла пораженно смотрела на меня, держа в руке кусочек хорошо прожаренного бекона.
Поражена была даже Кэти, а это о чем-то да говорило, ведь мне не каждый день удавалось заставить ее потрясенно замолчать. Смутившись, я снова откинулась на спинку дивана.
– Я ужасный человек, да?
– Вовсе нет, – ответила Калла. – Ты не ужасный человек.
– Погоди-ка, – сказала Кэти, поднимая руку, в которой уже оказался кусочек сосиски. – Я правильно поняла, что ты влюблена в Риса с пятнадцати лет?
– Я бы не сказала, что я в него влюблена, – пробормотала я, но сердце дрогнуло у меня в груди.
– Неважно. Я всегда знала, что ты в него влюблена, – заявила Кэти, и я не стала протестовать, решив, что так разговор сведется к обсуждению ее сверхъестественных способностей. – Как бы то ни было, ты была в него влюблена, но он всегда относился к тебе как к надоедливой соседской девчонке.
– Я бы не сказала, что он относился ко мне как к надоедливой соседской девчонке, – прищурившись, заметила я.
Кэти пропустила это мимо ушей.
– Итак, наконец он начал относиться к тебе как к горячей штучке, которой ты, очевидно, и являешься, пришел в бар и напился в стельку, но ты даже не поняла этого, потому что была безумно, глубоко и бесповоротно влюблена в него, а девчонки есть девчонки.
Я нахмурилась.
– Вы приехали к нему, потому что он попросил тебя подбросить его пьяную задницу, и все завертелось. Ты увидела его сосиску. – Кэти помахала сосиской, которую держала в руке, и Калла, прыснув, потянулась к кофе. – Вы дошли до его спальни, где он и вырубился. Пока все верно?
– Ага, – сказала я и скрестила руки на груди. – Пока верно.
Кэти многозначительно кивнула, хотя я и не поняла, к какому выводу она пришла.
– Что ж, прежде всего ему не стоило так напиваться, так что снимаем с него очко за крутость.
– Очко за крутость? – удивленно переспросила Калла. – Мы по-прежнему их раздаем?
Я фыркнула.
– В моем мире – да, – ответила Кэти, после чего откусила кусок сосиски и несколько минут задумчиво жевала его. – Он вырубился, ты осталась с ним, после чего он проснулся, решил, что у вас был секс, и рассыпался в извинениях?