В чеховском Мелихове (Авдеев) - страница 26

Но ни недавно поселившийся в усадьбе Варенников, ни придуманные им ворота не были виноваты в бабкиных бедах.

Жила здесь раньше старуха помещица по фамилии Кувшинникова. Десяток лет назад у нее в поле загорелся омет соломы. Было это на масленой неделе.

Возвращавшийся домой сильно подгулявший Федор Волков, сын бабки Веры, первым увидел пожар. Когда зазвонили в набат и к омету сбежалась вся деревня, Федор уже разбросал горевшие снопы, в диком танце топтал их ногами, бессвязно выкрикивал: «Вот тебе, вот тебе, а-а... лиходей!»

Из шумной толпы, окружавшей Федора, пробился староста Михаил Иванович Чуфа-ров. Схватив Федора за ворот полушубка, он подозрительно спросил:

— А ты откудова здесь появился? Штой-то тебя в деревне видно не было...

Федор поднял голову и помутневшими глазами обвел толпу. Лицо его было так закопчено, что его не сразу можно было узнать.

— Я-то... В Бортнево ходил. На маслени

цу...

— В Бортнево? — строго сощурил глаза староста. — Ты, значит, в Бортневе, а здесь на костре блины жарятся?..

Староста не любил Волкова. Жил он от него за два дома, и часто ему приходилось около трактира разнимать драки, в которых неизменно принимал участие кряжистый и задиристый Федор по прозвищу «Хорек».

Со злостью он еще раз сильно тряхнул Федора за шиворот и переспросил:

— Так зачем ты сюда попал?

Федору стало обидно, что вместо благодарности его подозревают в чем-то нехорошем. Он вырвался из рук старосты и, побагровев, накинулся на него. Чуфаров испуганно нырнул в толпу и тонким голосом истошно закричал:

— Православные, вяжите его. Это он поджег. Больше некому.

— Вестимо, он, — поддержал трактирщик Егор Иванов.

— Так его, так его, родимые, — затарато-рила хромая тетка Долгуша.

— Ведите его к барыне, как она скажет.

Связанного Федора отвезли в Серпуховскую тюрьму. Следствие шло целый год. Улик не было, а староста с помещицей настаивали на суде.

Осудили Волкова в арестантские каторжные роты на год и три месяца. А когда срок освобождения пришел, то староста с трактирщиком, убоявшись мести, уговорили народ не принимать Федора в деревню и составили общественный приговор о высылке его на вольное поселение в Сибирь.

И сразу как будто все вычеркнули из своей памяти каторжника. Одни боялись, другие жалели, но все молчали, никогда не поминали Федора в разговоре.

Только мать лила слезы, с ненавистью глядя на злыдней-соседей. Был у нее еще один

Старое Мелихово. Работа М. П. Чехова.

сын — Епифан. Но он как женился, почти не бывал дома. Вместе с женой уходил на заработки в город и приезжал только к престольному празднику. Мать осталась одна, согнулась, поседела, и, хотя у нее не было внуков, все звали ее бабкой Верой.