– Да, ваша милость.
Слуга распахнул дверь, и Каролина прошла в Зеркальную королевскую гостиную следом за кардиналом. Она успела заметить, что общество тут собралось многочисленное и самое блестящее.
Заметив Каролину в обществе кардинала, королева стала заметно кусать губы и последняя надежда на то, что инцидент с лестницей всего лишь жалкое недоразумение, улетучилась.
От горестных выводов отвлёк весьма чувствительный шлепок. Каролину зло схватили за руку.
Обернувшись, она встретилась глазами с Силеной.
– Куда ты пропала? Я повсюду тебя ищу! – рассерженно зашипела она.
– Рада это слышать. Мне отнюдь не помешают родственная поддержка и дружеское участие. И я вовсе и не пряталась. Без малого полтора часа просидела там, в галерее. Просто, похоже, никто меня особенно не искал.
– Почему ты всё в том же платье? – попеняла Силена. – К ужину здесь принято переодеваться.
– Остаётся надеяться, что мне простят нарушение этикета. Переодеться я не успею. Тем более, что мне и не во что.
– Это ужасно!
– Я так плохо выгляжу?
Армия слуг тем временем накрывала на стол.
Как только приготовления были закончены, главный дворецкий пригласил тех придворных, кому было дозволено присутствовать на королевской трапезе. Все расселись на предназначенные им места.
Те, кто был менее именит и знатен, остались толпиться в коридорах, издалека созерцая великое действие – поедание королевской четой королевского ужина.
Горевшие на столах свечи слепили глаза.
– Может быть уйдём, пока не поздно? – предложила Силена. – Не хочу, чтобы потом злословили на наш счёт.
Внутренний дворцовый двор был переполнен экипажами, солдатами и лакеями. Он был ярко освещён факелами. Алые отблески багровели на снегу, разбрасывая вокруг мечущиеся, мохнатые тени. Откуда-то из глубины ночи слышался лай собак.
Улицы, по которым неслась карета леди Кайл, несмотря на крепчающий с каждой минутой мороз, были запружены людьми. На многолюдной площади собравшаяся толпа смотрела представление, разыгрываемое уличными фиглярами.
– Королева Мороссии, Джевальдина! – словно герольд, выкрикивал один из балаганных актёров, развлекая публику.
Высокая темноволосая девушка, исполняющая роль Её Величества, в пышных одеждах, имитирующий придворную моду выскочила на передний план и стала посылать в толпу воздушные поцелуи, одаривая ими всех без разбору.
Взмахнув руками, девушка запела какую-то скабрезную песенку, а из её распахнувшихся, вздёрнутых юбок выскочили два сорванца, призванных изобразить королевских любовников, напомаженных и обильно присыпанных рисовой пудрой.