Роберт сначала поддался панике, но затем, откинувшись на спинку кресла, обреченно покачал головой и произнес:
– Я, так или иначе, рассказал бы вам, но мне нужно время.
– Роберт, я устала слышать это каждый раз. Время идет, ничего не меняется.
Он вздохнул, не поднимая глаз, и Амабель пожалела, что говорила с ним так резко.
– Роберт … посмотрите на меня…
Он нехотя поднял голову. Сначала его взгляд зацепился за ее губы, затем поднялся выше и остановился на карих омутах.
– Вы можете мне доверять, – прошептала она, коснувшись его руки. – Вы не представляете, как я мучаюсь каждый раз, когда вижу вас.
Удивление промелькнуло в его глазах, и она решила уточнить:
– Вы очень привлекательный мужчина, вы же знаете об этом? И я хочу касаться вас… хочу быть… любимой вами…
Он резко поднялся с места и зашагал по комнате, потирая переносицу и, видимо, набираясь мужества к предстоящему разговору.
– Амабель … – почти простонал он¸ опускаясь обратно в кресло и опуская голову. – Слышать эти слова мне очень больно… вы режете меня по живому.
– Но почему? Неужели, так плохо, что я что-то чувствую к вам?
Он порывисто посмотрел на нее, на его лице проступило выражение, исказившее правильные черты. Боль, мука, злость, ожесточение устроили там битву за первенство.
Амабель невольно отпрянула, не ожидая такой перемены.
– «Что-то»? – прорычал он. – Вы «что-то» ко мне чувствуете?
– Я… – она не понимала, что происходит, и растерялась.
Вдруг он опустил голову и прерывисто вздохнул.
– О, Амабель … – он покачал головой. – Я так хочу быть для вас всем.
Догадка внезапно посетила ее, заставив покраснеть и воспарить к небесам от нахлынувших ощущений.
Она опустилась перед ним на колени и взяла за руку. Заставив его посмотреть ей в глаза, она произнесла со всей убедительностью, на которую была способна:
– Роберт, я всецело в вашей власти. Вы единственный можете нас сделать абсолютно счастливыми или глубоко несчастными, в зависимости от того, какой выбор вы сделаете. Я прошу вас… будьте откровенны со мной. Вместе мы сможем преодолеть все препятствия. Пожалуйста…
Он погладил ее руку, затем поднес к своим губам, заставив плавиться и изнемогать от покалывающих ощущений.
– В этом виновата я? – прошептала она, боясь его спугнуть переменой тона.
– Нет! – вскинулся он и потряс головой, отрицая сказанное ею.
– Из-за женщины? – осторожно предположила Изабелла.
Он, поколебавшись, кивнул.
– Это было давно, – сказал он, смущенно посмотрев на нее.
– Я понимаю, – произнесла она, пожав ему руку.
– Я… был очень молод… мой отец…
Роберт встал, мягко подняв за собой Амабель. Усадив ее на стул, он подошел к окну и невидящим взором уставился на открывавшийся вид.