Если бы продавщица не сопротивлялась, Витек перед уходом стукнул ее по голове, чтобы отключилась минут на десять, и на этом все бы закончилось. Но она оторвала от губ ладонь Витька и попыталась закричать. Он обхватил ее шею обеими ладонями и стиснул с такой силой, что почувствовал, как под пальцами что-то хрустнуло. Продавщица сразу обмякла, безвольно опустила руки и стала сползать на землю. Витек затащил ее в киоск, прикрыл дверь и они с Сашкой, выскочив на тротуар, не торопясь пошли вдоль улицы. Когда отошли на безопасное расстояние, Сашка сказал:
— По-моему, ты ее придушил.
— Наверное, — ответил Витек и посмотрел на пальцы, которыми минуту назад сжимал горло девушки.
В кассе оказалось три тысячи сто двадцать четыре рубля. Грабители надеялись, что будет больше. Но переживать по этому поводу не стали. О продавщице не жалели: ни тот, ни другой не знали, что такое жалость. Милиции тоже не боялись. Знали, что милиция сегодня разыскивает только тех, за кого заплатили. Единственный, кто немного беспокоил их, это хозяин комка. Если тот под крышей братвы, могут быть крупные неприятности. Братва таких вещей не прощает. Поэтому решили на некоторое время залечь на дно. Витек сразу же вспомнил двоюродную тетку. В ее деревне их искать никто не будет, поэтому недельку-другую можно перекантоваться там. Причину для этого выдумать не трудно.
— Решил отдохнуть немного, — сказал Витек, исподлобья глядя на Руфину. Та сидела на табуретке, положив руки на колени, и смотрела, как едят гости. — Тебе по хозяйству помочь. Дровишек на зиму наколоть. Кореша с собой для этого взял. Его Сашкой зовут. — Витек кивнул в сторону товарища. — Он по специальности лесоруб. Так колуном махать научился, что чурки не успеваешь подставлять.
— Дрова-то колоть мне уже не по силам, — согласилась Руфина, тяжело вздохнув. — Спасибо Федька соседский помогает. А так бы не управиться.
— Чего это он в канистре везет? Бензин, что ли? — сказал Витек, который снова смотрел в окно. Хоть и глухая была деревня, а полностью избавиться от страха он не мог. Все время боялся, что за ним приедет братва или милиция.
Со станции возвращался Тима-Косиножка. Канистра все так же висела у него на руле велосипеда. Но потому, как вихлял руль, можно было догадаться, что канистра была полной.
— Какой еще бензин? — удивилась Руфа, поднявшись с табуретки. — Откуда на станции бензину взяться?
— Ну тогда, наверное, молоко.
— Не дури, — впервые за все время Руфа улыбнулась самым краешком губ. Ее обрадовало, что племянник решил помочь по хозяйству. — У Тимофея от своей коровы молоко девать некуда. Как мать-то?