Последняя тайна Варяжской Руси. Мифы и правда о русской цивилизации (Белов) - страница 42
Итак, будем думать, что мы готовы к переходу. Питьевая вода у нас есть. Бочки угря хватит дня на два, не меньше. А к ней припасены еще козлятина из дубовых дымниц, моченые яблоки, мед, «сушка» всякая, мешок вяленой айвы, которая хорошо прижилась на острове… В общем, голодать не придется.
Последний вздох на берегу. Палубная доска слегка скрипит, когда на нее ступают торопливые ноги. Приятный звук. Вроде бы ничего не забыли?
«Когда отойдем от берега, сразу нужно взять форштевнем на два локтя от восхода солнца. Такой у нас курс. К полудню солнце встанет уже за спиной, точней – за левым ухом. Тогда в пяти поприщах по левому борту откроется остров Борна. Если повезет с ветром, то идти туда – десять часов. Точнее даже – если очень повезет. Так что отходить завтра придется на восходе. Последнюю ночь по традиции спим в лодках. Будем считать, что с берегом мы уже попрощались. Нужно отоспаться, правда, никто не спит перед походом. Да это и понятно.
Значит, идем на Борнхольм? Но если ветра нет, на веслах туда – больше суток, а то и двое. А до великоморавского берега путь еще длиннее. Это если сразу повернуть к поморянским землям. Правда, идти будем по волне, но потеряем дня два, не меньше, потому что слишком берем на юг. Все-таки на Борнхольм? Открытым морем?! Ошибемся хоть на ноготь – уйдем в Хамранский пролив к шведам… Надо решать. Все зависит от ветра. На Борн против ветра не выгребем».
Возможно, в таком внутреннем монологе пребывал Олег, когда варяжские лодки отходили от Ломе, ведь ни Рюрик, ни его братья не знали особенностей кораблевождения в проливах и проходах Балтики. Почему лодки отходили от Ломе? Это – самая ближняя пристань в сторону Борнхольма. А ниже на юг по острову – очень крутой берег, и причала здесь нет даже сейчас.
17 мая 2008 года 95-метровое судно, следовавшее из Швеции в Санкт-Петербург, не изменило курс в момент прохождения через пролив между Борнхольмом и шведским побережьем и село на мель в районе пляжа Антониестранд к северу от города Ренне. По версии иностранной печати, капитан российского сухогруза был пьян. Вроде бы российский консул это подтвердил.
«Мы сигналили с берега, пытаясь предупредить русский корабль, что наш остров расположен там, где он, собственно, всегда и находился, но судно не реагировало на сигналы и с экипажем невозможно было связаться по радио. После того как мы поднялись на борт, сразу же поняли, что с капитаном что-то неладно, а когда подошли поближе, то констатировали, что он был в состоянии сильного алкогольного опьянения», – заявил старший инспектор полиции острова Борнхольм Флемминг Дрейер.