За окнами моросил мелкий дождь. Поезд медленно шел по столичному округу, проезжая мимо унылых болот и заброшенных пустошей, обычных для здешних мест. На одном засеянном травой поле Орри увидел строевые учения ополченцев. Фонарей горело совсем немного, но темные фигуры были хорошо различимы благодаря какому-то далекому источнику света, излучающему яркое призрачное сияние. Орри смотрел на ряды штыков на дулах мушкетов, и в какой-то момент один из них сверкнул как звезда.
Было понятно, почему ополченцы маршируют под дождем с таким усердием. Вашингтон теперь стал уязвим – прямо за рекой находилась Виргиния, территория врага.
Где сейчас Ли? – думал Орри. Где его старые боевые товарищи по Мексиканской войне? Малыш Макклеллан, которому он всегда завидовал, но которого никогда не любил. Джексон, уехавший учить кадетов в виргинском военном колледже. Весельчак Джордж Пикетт, отличный солдат, который так редко бывал серьезным. Как бы Орри хотелось увидеть снова некоторых из них…
Но только не на поле сражения. Те, кто в Академии были близки почти как братья, теперь строили планы военных кампаний, чтобы убивать друг друга. Случилось то, чего никто из них тогда не мог даже представить.
Все это Орри видел сейчас в этом пугающем марше неизвестного подразделения, в длинных тенях фигур, хищном блеске стали, тусклом свете, вспыхивающем в пелене дождя. Военная машина запущена.
Помоги нам Бог, подумал Орри.
* * *
Легкий дождь моросил той ночью и на Традд-стрит. Купер писал письмо, которое обдумывал уже несколько дней. Закончив, он пошел поискать жену. Юдифь как раз спускалась вниз, уложив детей спать. Из-за военной лихорадки, охватившей штат, Джуда и Мари-Луиза стали очень возбужденными и подолгу не могли заснуть.
Купер без предисловий сообщил о своем решении. Ответом Юдифи было долгое ошеломленное молчание.
– Ты это всерьез? – наконец спросила она.
– Я уже написал тому джентльмену, который приезжал ко мне. Завтра отправлю письмо в Монтгомери. После первого мая вся собственность «Каролинской морской компании», включая и сами пароходы, будет принадлежать военно-морскому министерству.
Юдифь села на стул, качая головой:
– Как ты мог решиться на такое, при твоих-то убеждениях?
– Нейтралитет – дорога трусов. Мы или поддерживаем войну, или переезжаем на Север. Я уверен, что выход из Союза – это неправильный путь. И думаю, мы будем за это наказаны, жестоко наказаны. Но все же… – Купер с тревогой посмотрел на жену. – Я не могу предать свой штат, Юдифь.
Она ответила скептическим взглядом. Купер глубоко вздохнул: