Первые шаги по дну были неуверенными, как шажки ребенка, который только начал учиться ходить. Никак не пускало к себе, вернее, внутрь себя это неуступчивое Черное море.
Но над ухом псе время гудел успокоительный басок Болгова:
— Головой работайте, головой! Про голову не забывайте, товарищ старший лейтенант!
Чтобы сохранить равновесие под водой, надо то и дело нажимать затылком на клапан внутри шлема. Это движение должно стать таким же машинальным, как вдох — выдох.
В иллюминатор шлема заглядывает и кивает ободряюще Викулов — помощник Болгова. Он тоже в скафандре. Григорию приказано присматриваться к его движениям и в точности копировать их. А сверху дает свои наставления Болгов — по телефону (водолаза соединяет с палубой телефонный кабель).
Очень разные они: мичман Болгов и главстаршина Викулов. Болгов — коренаст, почти квадратен, уравновешен и на редкость спокоен. Викулов же — веретено. Худ, жилист, быстр. О выносливости его ходят в Севастополе легенды.
Но и ученику водолазов требуется сейчас вся его нажитая спортом физическая выносливость.
Наверху еще только светает. Колпак утреннего тумана плотно нахлобучен на рейд.
— Вдыхая воздух, — терпеливо продолжает Болгов, — вы не только доставляете своим легким кислород, но и создаете воздушную подушку внутри скафандра. Вдох или выдох могут менять ваше положение под водой. Хотите, чтобы вас прижало к грунту, нажмите головой на клапан внутри шлема. А если желаете подвсплыть, то, наоборот, не качайте головой. Помпа нагнетает воздух беспрерывно. Скафандр раздуется и приподнимет вас над грунтом. Соблюдайте при этом меру. Не выбросило бы, чего доброго, на поверхность! Будете плавать тогда у борта, как рыбка в проруби. Зрелище не очень красивое!
Григорий знает, что на палубе водолазного бота два краснофлотца без передышки вертят ручки помпы (в матросском обиходе это называется «крутить разлуку»).
Только что они и Болгов с Викуловым, дружно взявшись вчетвером за края резинового воротника, с усилием натянули снизу скафандр на Григория. Костюм водолаза, вместе с свинцовыми прокладками в подошвах, а также большими бляхами на груди и на спине, весит семьдесят килограммов. Гопака в нем, ясное дело, не станцуешь.
Но едва Григорий, волоча ноги, прошел по палубе и, спиной вперед, спустился но трапу, как ощущение удивительной, сказочной легкости охватило его.
Он опустился на грунт легко, будто паря. Плотные, изумрудного цвета с искрами струи побежали перед иллюминатором. Вода сомкнулась над головой.
Сбоку в иллюминатор шлема заглянул Викулов. (Быстро же успели натянуть на него скафандр!) Он ободряюще улыбается Григорию.