И на конец, апогеем все нарастающей ярости народа, оказался корабль из Александрии, который по приказу Нерона, вёз в Рим вместо ожидаемой пшеницы, песок для арены в амфитеатр. Ведь он был большой любитель всякого рода зрелищ там проходимых, да и себя самого считал великим актёром. Ко всему этому, император так же оказался не способным позаботиться о безопасности своего государства. Наряду с восстанием иудеев в Палестине, на Рим ополчились Виндекс в Галлии, Гальба в Испании, Вергиний в Германии, а Луций возглавил мятеж на севере Африки. Узнав, что ни одна армия и ни один военачальник не остались ему верными, Нерон покончил жизнь самоубийством.
В то время как римские легионы стали возводить на трон своих полководцев, Рим со смертью Нерона, на некоторое время потерял могущество былой прославленной Империи. И только с приходом Веспасиана к власти, Римская империя, словно возродилась из бездны кровавой, гражданской войны. “Всепотопляющие полчища” восставших провинций им были “потоплены и сокрушены”. Добиваясь своей карьеры, Веспасиан ловко обошёл своего союзника, царя Сирии Муциана, который не получил ни малейшей доли реальной императорской власти, хотя и оставался одним из главных его советников. А ведь благодаря Муциану, во время похода на Рим, были окончательно разбиты войска последнего претендента на роль императора, Вителия. И даже царь коммагенский Антиох IV, один из вернейших союзников Веспасиана, сыгравший значительную роль во время штурма Иерусалима, потерпел от него унижение, потеряв свою армию и царство. Вот, как замысловато, стараясь не оскорбить достоинство коварного императора, излагает свою мысль об Антиохе, Иосиф Флавий: “Из всех царей, подчинённых римлянам, самым счастливым был царь коммагенский; но и он испытал на себе изменчивость судьбы. Уже на закате лет он представлял собой пример того, что никто до самой смерти не может считать себя счастливым”[94].
Ещё при жизни Нерона, направленный в Палестину для военных действий против иудеев, Веспасиан имел всего три легиона, насчитывавших 18 тысяч человек, о которых в пророчестве говорится как о “немногом народе”. И только благодаря своей искусной, “коварной” дипломатии ему удалось привлечь на войну многочисленные союзные отряды соседних царей, которые в общей сумме с римлянами составляли 60 тысяч человек.
“Он войдёт в мирные и плодоносные страны, и совершит то, чего не делали отцы его и отцы отцов его; добычу, награбленное имущество и богатство будет расточать своим (раздавать своим последователям) и на крепости будет иметь замыслы свои (чтобы покорить их), но только до (определённого) времени” (Дан.11:24).