Он подтолкнул свое лицо ближе к стеклу, его глаза всматривались в далёкие пятнышки.
— Какого цвета у них одежда, дитя? — спросил он, с нехарактерной дрожью в голосе.
Я покачала головой, щурясь. — Трудно разобрать.
Когда всадники подошли ближе, рука Брата Тисла прижалась к сердцу. — Темпус, нет.
В ярком полуденном солнце всадники стали ясными. Синие туники с белой стрелкой в центре.
Отметка Ледяного Короля.
Мое сердце заколотилось. Время, казалось, остановилось, а затем бросилось вперед.
Брат Тисл выругался себе под нос и вытащил ключ из складок своего одеяния. Зажав его в ладонь, он сказал: — Отдай это Сестре Пастель. Она отведет тебя в катакомбные туннели, ведущие в лес. Только старшие члены ордена знают, где выход из туннеля.
— Я не собираюсь скрываться, — сказала я, хотя мой голос дрожал.
Я была напугана, напугана больше чем, когда находилась в тюрьме Блэккрик. Но необходимость защитить моих друзей была больше, чем мой страх.
Он положил руку на мое плечо и толкнул меня назад, удивляя меня своей силой.
— Не время для проявления упрямого нрава, — сказал он, более настойчиво, чем я когда-либо слышала. — Если они найдут тебя здесь, никто не знает, что они сделаю со всеми нами.
Его рассуждения проникли в мое неповиновение. Оставшись бороться, я могла принести больше вреда чем пользы. Я не могла рисковать монахами и Аркусом, чтобы доказать, что я уже не та испуганная девушка из деревни. Но прятаться в темноте, пока они столкнуться с солдатами без меня.
В глазах и руках Брата Тисла не было нерешительности, когда он взял меня за плечи и встряхнул.
— Иди! — закричал он.
С мучительным взглядом я пошла назад.
Пока другие монахи готовились предстать перед солдатами с невинным лицом, Сестра Пастель вела меня по крутым каменным ступенькам, ведущим в недра аббатства. Кости сложенные в оссуарияхаккуратно стояли на полках, покрытые толстым слоем пыли. Я закрыла рот от ужасного запаха гниющих костей и сухожилий, витавшего в воздухе.
Не успели мы спуститься, как раздался грохот стали и стук сапог.
— Не звук, дитя, — прошептала она.
Мне не нужно напоминать. Переполненные катакомбы были настолько тихими, что любой шум казался взрывом звуков.
— Что будет с другими? — тихо спросила я.
Сестра Пастель покачала головой. — Если Темпус будет благосклонен, солдаты ничего не найдут и уйдут.
Ничего, то есть меня.
— Эта дорога, — прошептала она, подводя меня к проходу.
Стены были вырезаны в скалистой земле. Потолок был настолько низок, что даже моя голова ударялась об него.
Каждые несколько метров в стенах были выемки, своего рода полки, которые служили последним пристанищем для отдыха кучи пыльных костей. Я не сводила глаз с факела. Вид останков был тревожным, как, будто шум от моей ходьбы мог разбудить их.