Вместе двинулись в дорогу,
Мы ж положимся на бога,
Потому что путь у сказки
Не короткий до развязки…
Ехали они дни и ночи, а сколько — никто не знает; только однажды Жерила, Флэмынзила и Сетила, Пэсэрь-Лаци-Лунжила и вещий Окила:
Вдруг в пути остановились,
Поклонились, прослезились:
— Белый наш Арап, прощай,
Лихом нас не поминай.
— Лихо помнить не годится.
Иногда и лихо может пригодиться. —
Тот сказал и дальше едет
С девушкой в ночной тиши.
Им спасибо от души,
Месяц яркий в небе светит,
А в сердцах стучится кровь…
Возникает в них любовь,
Чувство яркое, как солнце,
Дорогое, как алмаз,
Что рождается от искры
Милых глаз!
Вот снова едут они, и чем дальше, тем больше забывает обо всем на свете Белый Арап, глядя на девушку — до того она была молода, хороша и полна очарования.
Салат из Медвежьего сада, шкуру и голову Оленя с радостью отдал он своему господину, но дочь Рыжего царя очень уж не хотелось ему отдавать, потому что полюбил он ее без ума. Была она как бутон майской розы, утренней росой умытый, первыми лучами солнца обласканный, дуновением ветра колеблемый, мотыльками не тронутый. Или по-нашему, по-простецки, — была она чертовски хороша; на солнце и то смотреть можно, а на нее — никак. Потому-то Белый Арап глаз с нее не сводил, от любви таял. Правда, и она подчас на Белого Арапа заглядывалась, и в сердце ее словно происходило что-то… Какое-то тайное чувство, которого не решалась она высказать. Как в песне говорится:
Уходи от меня, будь со мною!
Смирным будь, не давай мне покою!
Или как уж и сказать, чтоб не ошибиться? Одно знаю, что шли они, не чувствуя, что идут, и казался им путь коротким, а время и того короче, день — часом, а час — мигом; ну, как бывает с нами, когда идем мы в пути с любовью рядом.
Не знал, не гадал Белый Арап, бедняга, что его дома ждет; а кабы знал, не о том были бы его думы.
Как в песне сказано:
Знали б люди, что их ждет,
Береглись бы наперед!
Впрочем, не буду вперед забегать. Лучше о том расскажу, как прилетела горлинка к Зелен-царю и оповестила, что едет следом Белый Арап с дочерью Рыжего царя.
Стал Зелен-царь готовить для царской дочери достойную встречу, а безбородый зубами со злости скрипел, думая только о мести.
Едет, едет Белый Арап с дочерью Рыжего царя, и вот приезжает он, наконец, в то царство.
Выезжает навстречу ему Зелен-царь с дочерьми; с безбородым и всем царским двором. Увидел безбородый, до чего прекрасна дочь Рыжего царя, кинулся к ней с коня ее снять, на руках понести, а она оттолкнула его и воскликнула:
— Прочь от меня, безбородый! Не ради тебя прибыла я сюда, а ради Белого Арапа, племянника Зелен-царя!